Рассказы, воспоминания, очерки. Марк Львовский

дверью в разгаре гульба.

      Позвонил. Дверь распахнула молодая, растрёпанная, полупьяная бабёнка. Из крошечной передней хорошо была видна комната со столом, заставленным снедью и бутылками, за которым сидели человек десять.

      Гульба была в том хорошо известном в России состоянии, когда граница между весельем и пьяным безумием становится неразличимой и никем не охраняемой.

      – Обивщик! – завопила хозяйка. – Ой, я и забыла отменить заказ! Извини, дорогой…

      – Так, я лучше завтра…

      – А если завтра война? – раздался хамский бас. – Обивай сейчас! Только прими на душу сначала!

      Ко мне двигался здоровенный детина со стаканом, наполовину занятым водкой в левой руке и тарелкой с капустой, солёным огурцом и хлебом – в правой. Я понял, что если выпью это, то не то что не обобью дверь, но и не найду её.

      – Спасибо! Но только после работы.

      – Пей!

      – Лёша, не надо, – заныла хозяйка.

      За столом захихикали. Мне стало холодно. Я смотрел в пьяные Лёшины глаза.

      – Я не хочу пить. И обивать приду завтра.

      Рванулся к двери, но могучая рука схватила мой рюкзак, и я, как марионетка, был втянут обратно.

      – Пей… Очень прошу тебя… Или с русским народом западло пить, а?!

      И меня не стало. Я выдул всё, что было в стакане. Под хохот гостей и протестующий крик хозяйки. Схватил с тарелки огурец и пошел к двери. Меня уже никто не держал.

      Я шел по улице и, как говорится, «размазывал по щекам пьяные слезы». Потрясающие картины одна за другой вставали перед моими глазами…

      …Вот я резко бью Лёшу в солнечное сплетение, он сгибается, и тогда мощным ударом по затылку я укладываю его на пол. Вот я выплескиваю водку в ненавистную рожу, разбиваю о стенку стакан и с осколком в руке иду убивать эту гадину. Вот я бью ногой ниже его живота, он с воплем сгибается, я спокойно делаю несколько глотков из стакана и выливаю остальное ему за шиворот.

      Домой я добрался благополучно.

      Ночью мне снились бои с палестинцами, которых я сотнями косил из огромного, хорошо скрытого в засаде пулемета…

      Рис. Л. Кацнельсона

      О днях работы в ресторане «Баку»

      Два года моей «отказной» жизни, благодаря незабвенному дяде Коле, я проработал плотником в ресторане «Баку»…

      Официанты и работники кухни покидали ресторан около часа ночи. Вместе с ними покидало ресторан огромное количество мяса, рыбы, фруктов, овощей, специй и недопитых клиентами вина и водки. Случалось, что ресторан покидала даже чёрная икра. Никакие милиционеры и бывшие служащие КГБ не помогли.

      И директор обратился за помощью к нам, работникам ресторана. Он объявил, что отныне дежурство будет осуществляться силами самих работников ресторана. Я, плотник, оказался в списке дежурств под номером три.

      Как прошли первые два дежурства, не знаю, но в назначенный день, в 0 часов 30 минут я занял свое место.