Танаис. Тайга. Марат Байпаков

вошёл, ну и… обманул камни ваши. Тигра у реки потерял. Кабана да, добыл… у вас… в зарослях речных. Вина моя… по азарту охотничьему… Хотели возвращаться сегодня, и тут… – с раскаяньем произнёс таёжный. – Но догляда какого хитрого за вами не было! Никак не в разведке бранной мы…

      – Ну, это мы поняли и без твоего лепета. – Губы Полакки сложились в презрительную усмешку. – Ты из худых, подлый торговец, будешь? Каким обычаем упокоевать будем тебя? Нашим или таёжным?

      – Я – воин! – с гордостью проговорил связанный. Полакка и жрец засмеялись. Нелепый вид связанного по рукам и ногам «таёжного торговца» не вязался с столь храбрым званием.

      – Чем слова пустые подтвердишь? – через плечо Адму недоверчиво заговорил Полакка.

      – Под одеждами на шее амулеты воина тайги, – с той же гордостью продолжил поверженный «торговец».

      Полакка наклонился, просунул руку под одежды пленного, что-то потянул и вынул амулет. На ремешок из чёрной кожи между четырёх волчьих клыков нанизаны три треугольника из жёлтой кости. На треугольниках глубокой насечкой известный таёжный узор – наклонная волна воителя.

      – Из убитых воинов смастерил? – спросил Полакка.

      «Таёжный торговец» плотно закрыл глаза – «да».

      – А возьму и закрою кляпом рот? Как будешь торговлю вести, проверенный воин? – беззлобно проговорил жрец из долины.

      – У тебя есть смесь для обрядов? – Адму посмотрела на смеющегося жреца.

      – Для посвящения? – уточнил посерьёзневший жрец. Адму кивнула. – В торбе, на поляне. Сходить?

      Адму хитро улыбнулась. Подошла к Полакке, что-то зашептала на ухо, он кивнул и обратился к недоумевающему жрецу:

      – Думаем, как кабана до поляны снести. Следопыта надобно покормить. Голодная дева.

      Жрец понимающе и очень хитро прищурил глаза. Присел на корточки. Быстро развязал «таёжного торговца». Сделал шаг назад и вынул клевец из ножен на поясе.

      – Почтенный Гнур, жрец из долины, тебя, наглого нарушителя границ, уважил, но ты не свободен. Повторю тебе: Гнур – имя его, – заговорила угрожающе Адму, глядя сверху вниз на таёжного мужа. – Твоё оружие, твоя лодка, шкуры и твоя жизнь принадлежат по праву нам. Твой сын тоже наш должник. Сейчас ты встанешь и медленно снимешь одежды. Потом то же сделает твой сын. Голыми понесёте кабана на поляну. Тебе всё ясно, таёжный воин?

      Муж выполнил в точности приказ Адму. К её ногам легли: пояс, схожий с верёвкой, сложный плетением из кожи трёх цветов, на концах пояса – шарики из кости; высокие сапоги со шнуровкой, из шкур оленей; штаны из козьих шкур, мехом внутрь; куртка до середины бёдер, пошитая из медвежьих шкур тем же манером; зелёная тканая рубаха с красным вышитым узором на рукавах и понизу. Оружия в одеждах не оказалось. Подросток тоже угрюмо сложил свои, схожие с отцовскими, но сильно ношенные, в заплатках, одежды, явно с чужого плеча, лишь подогнанные под рост.

      – Слышь, доблестный воин? – Полакка