Чудо. Р. Дж. Паласио

на всех уроках, которые у нас были общими. Я решил, что либо учителям велели сажать нас вместе, либо это невероятнейшее совпадение.

      Мы с Джеком и с урока на урок ходили вместе. Он замечал, что на меня глазеют, но притворялся, что не замечает. Хотя однажды, перед уроком истории, на лестнице на нас налетел огромный восьмиклассник, сигавший сразу через две ступеньки, и сбил меня с ног. Помогая мне подняться, он бросил взгляд на мое лицо и выдохнул: «Ого-о!» Потом потрепал меня по плечу, будто стряхивал пыль, и побежал догонять своих. А мы с Джеком почему-то грохнули со смеха.

      – Как его перекосило! – сказал Джек, когда мы уселись за парты.

      – Точно! – подхватил я. – А помнишь, как он, таким басом: «Ого-о!»

      – Небось еще и штаны обмочил!

      Мы так хохотали, что учителю, мистеру Роше, пришлось призвать нас к порядку.

      Потом, когда мы закончили читать про то, как древние шумеры изобрели солнечные часы, Джек прошептал:

      – А тебе когда-нибудь хотелось им всем врезать?

      Я пожал плечами:

      – Наверное. Не знаю.

      – Мне бы хотелось. О, слушай, тебе нужно завести секретный водяной пистолет или автомат и как-нибудь прицепить его к глазам. И каждый раз, как кто-то на тебя пялится, бить им струей в физиономию!

      – Мерзкой зеленой слизью, – ответил я.

      – Ага, пополам с собачьей мочой.

      – Точно!

      – Эй, там, на галерке, – цыкнул мистер Роше. – Не мешайте читать остальным.

      Мы уткнулись в учебники. Чуть погодя Джек прошептал:

      – Август, а ты всегда будешь так выглядеть? То есть, может, тебе пластическую операцию сделать?

      Я улыбнулся и показал на свое лицо:

      – Привет, это – после пластических операций!

      Джек хлопнул себя по лбу и покатился со смеху.

      – Чувак, ты должен засудить своего хирурга! – выдавил он.

      От хохота мы оба чуть не скатились под парты и никак не могли успокоиться – даже после того, как мистер Роше нас рассадил.

      Октябрьская максима мистера Брауна

      Октябрьская максима мистера Брауна звучала так:

      «Памятник человеку – его дела».

      Это было написано на могиле одного египтянина, который умер сколько-то там тысяч лет назад. На уроках истории мы как раз собирались проходить Древний Египет, и мистер Браун решил, что фраза про памятник будет очень своевременной.

      На дом он задал нам написать абзац-другой о том, что эта максима значит и что мы о ней думаем.

      Вот что я написал:

      «Это означает, что нас будут помнить за то, что мы делаем. То, что мы делаем, – самое важное на свете. Важнее слов и важнее внешности. Наши поступки делают нас бессмертными. Наши поступки – как памятники, которые люди строят, чтобы почтить память героев. Они как пирамиды, которые египтяне воздвигали для фараонов. Только они не из камня, а из воспоминаний о тебе. Вот почему твои дела – это твои памятники. Памятники, построенные из воспоминаний, а не из камня».

      Яблоки

      День