Не своя жизнь. Татьяна Осипцова

столичного юриста кажется, что во всей России уровень жизни одинаковый.

      Надя слегка смутилась.

      – Нет, я, конечно, знаю, не везде так. Но вы могли бы и в России нормально жить. Было бы желание. Отец говорит, что хорошо живут те, кто действительно этого хочет.

      – Не все так просто.

      – Да брось ты! Ой, простите…

      – Ничего, можно на «ты». Здесь все на «ты», я привык.

      – А вот и нет! Здесь все на «вы». В отличие от русского, немецкого, французского, в разговорном английском языке обращение «thou» – «ты» практически исчезло. А еще во времена Шекспира оно существовало. Между прочим, в те же века в русском языке не было уважительного «вы». Ко всем, даже к царям, обращались на «ты».

      – А ведь и правда. Никогда об этом не задумывался.

      – Считается, что уважительное «вы» пошло от римских императоров, которые имели столько званий и должностей, что официально приходилось обращаться вроде как не к одному человеку, а к нескольким. Потом уважительная форма распространилась по европейским языкам, а «ты» оставили для челяди и для простолюдинов. Но у англичан простая форма «ты» исчезла, и получается, что они называют на «вы» даже своих собак!

      Дэн расхохотался. Ему понравилось, с какой серьезностью Надя делилась знаниями.

      – Это ты в университете почерпнула?

      – Нет, в школе. Я ведь английский углубленно изучала. Американский вариант.

      – Теперь и такому учат? – удивился он. – Ну-ка, перейдем на американский.

      – Пожалуйста, – и девушка продолжала уже по-английски: – У нас была замечательная учительница. На каждом уроке она выдавала что-нибудь подобное – зато учиться было интересно. Даже мама стала со мной вновь учить английский. Сказала, им совсем не так преподавали: мучили правилами, а разговорной практики совсем не было. А вообще первые уроки мне мама давала, еще до школы. Покупала книжки, самые простые, которые я и по-русски наизусть знала, и читала мне их по-английски.

      – У тебя вполне американское произношение.

      – Раньше было хуже, это я здесь нахваталась. У меня музыкальный слух, нюансы ловлю.

      – Ты на чем-то играешь?

      – Немного на пианино.

      – Я тоже. Правда, сто лет не играл. Возможно, разучился…

      – А кем ты работаешь?

      – Название должности тебе ничего не скажет, но в принципе я программист. Окончил ленинградский Политех, подрабатывал в компьютерном кооперативе. Мама тогда уже в Израиль уехала…

      Санкт-Петербург, Россия, 1993-Й

      В тот майский день Денис вернулся домой поздно, в начале двенадцатого. Нелли Леонидовна встретила его с опухшим от слез лицом.

      – Что случилось, мам? – встревожился он.

      Лет десять Денис не видел, чтобы мать плакала. Она молча прошла на кухню, он последовал за ней.

      – Не могу больше! Надо уезжать из этой страны, – всхлипнула Нелли Леонидовна, опускаясь на стул.

      – Уезжать? Ты чего, мам, с какой стати?

      – Меня сегодня из трамвая выкинули, прямо в лужу, – сквозь