КГБ против СССР. Братья Швальнеры

писателя, бывшего для нее всем при жизни и оставшегося всем после смерти. За два часа, проведенные с ней, Колесниченко узнал о жизни и творчестве Алексея Толстого столько, сколько не узнал за весь курс школьной программы, едва ли не каждый год включавшей его произведения в литературные хрестоматии и учебники. Она рассказывала беспрестанно о нем, о его дружбе с Горьким, Фединым, еще какими-то писателями, о которых Владимир Иванович впервые в жизни слышал, с таким упоением, с каким преданный своей работе музейный хранитель приоткрывает завесу исторической тайны над артефактами прошлого. При этом ему безразлично, в чем он одет, голоден он или сыт, и вообще, интересно ли все то, о чем он повествует. Он упоен собой – так же упоена собой была Людмила Ильинична, у которой ее покойный обожаемый муж не сходил с уст. Такое отношение ее к великому писателю можно было, пожалуй, объяснить, их огромной разницей в возрасте и тем безграничным уважением, что она к нему питала, но при все при этом факт оставался фактом – для нее свято было все, чего касался, с чем работал и о чем думал этот, без сомнения, великий человек. И потому ограбление, в ходе которого такому вандалистскому осквернению подверглись исторические, музейные, литературные святыни, было для нее равносильно смертной казни. Видавший виды следователь верил – она не притворяется. Потому только, что старому человеку притворяться незачем, да и не сумеет он сделать это так правдиво. Ему стало искренне жаль вдову писателя, и именно понимая, что слезами горю не поможешь и пора переходить к активным действиям, он приступил к ее допросу.

      – Уважаемая Людмила Ильинична, – терпеливо начал он. – Мы внимательно осмотрели всю квартиру, проверили ее на наличие посторонних отпечатков пальцев, и их не обнаружили. Из чего, к сожалению, следует, что преступники работали в перчатках. Значить это может только одно – ограбление совершенно профессионалами в своем деле. Места взлома замков и то, как быстро и методично осуществлено ограбление, говорят еще и о том, что они знали, что и где искать. Напрашивается печальный вывод – вы стали жертвой целой сети негодяев, один из которых, возможно, был слишком близко от вас…

      – Что вы имеете в виду?

      – Обратите внимание на то, где и как вас заперли на момент ограбления. Преступники изначально целенаправленно заманили вас в ванную, зная, что замки в этой комнате стоят снаружи…

      – Да они тут повсюду снаружи, – отмахнулась Толстая.

      – Да, но в других комнатах есть окна, не так ли? А это значит, что вы могли бы выбраться, подать сигал бедствия, пребывая там. Оборвали телефон, точно зная, в какой из комнат – а их тут немало – он стоит. Цель-то понятна – если вам вдруг кто-то позвонит, вы не подойдете, учитывая возраст, корреспондент может подумать, что с вами что-то случилось, и забить тревогу. А так – просто короткие гудки, никакого подозрения. Но вот тот факт, что в течение нескольких секунд преступники этот телефон нашли, а вас спокойно заперли, после чего методично прошли в кабинет, ничего