Нефертити. Мишель Моран

что наделала Кия с моей подачи. Мне едва не стало дурно, но Нефертити быстро взяла себя в руки.

      – Говорят, что ты – большой поклонник Атона, – справившись с собою, заявила она. – И что ты намерен строить храмы в его честь, когда станешь фараоном.

      Аменхотеп выпрямился.

      – Я вижу, твой отец держит тебя в курсе событий, – заметил он.

      – Я сама способна узнать все, что мне нужно, – ответила она. Нефертити была умна и очаровательна, и даже он не смог устоять перед искренностью ее взгляда в свете масляных ламп. Придвинувшись ближе, принц признался:

      – Я хочу получить известность как народный фараон. Я хочу построить в Египте величайшие монументы, чтобы показать людям, на что способен их предводитель, провидящий будущее. Жрецам Амона не следовало бы обретать власть, которой они обладают сейчас. Такое могущество предназначено только для фараонов Египта.

      Неподалеку послышался хруст гравия, и мы втроем обернулись.

      – Аменхотеп, – произнесла Кия, шагнув в круг света, – все спрашивают, куда подевался принц Египта?

      Она ласково улыбнулась ему, словно сочтя его исчезновение забавным и оригинальным, и протянула ему руку:

      – Давай вернемся? Нефертити кивнула.

      – Увидимся завтра, – многозначительно произнесла она, и в ее негромком голосе прорезалась чувственная хрипотца, словно у них появилась общая тайна.

      Кия крепко вцепилась в руку Аменхотепа.

      – Сегодня вечером я ощутила, как наш ребенок пошевелился. Это будет сын, – убежденно произнесла она так, чтобы Нефертити все слышала, и, уводя принца, добавила: – Я чувствую его.

      Мы смотрели им вслед, пока они не растворились в темноте, и я заметила, что Кия буквально вцепилась в Аменхотепа, словно боясь, что он в любой миг может исчезнуть.

***

      Нефертити, словно раненый зверь, металась по комнате, и ее сандалии громко шлепали по плиткам пола.

      – Чем он будет заниматься эти два дня, пока мы не соединимся перед ликом Амона? Или он и туда приведет с собой Кию, чтобы унизить меня?

      Отец встал и прикрыл дверь:

      – Говори тише. Во дворце полно шпионов.

      Нефертити обессиленно опустилась на кожаную подушку и положила голову на плечо моей матери.

      – Меня унизили, мама. Он видит во мне лишь очередную жену, и только.

      Мать ласково погладила сестру по темным волосам:

      – Он будет твоим.

      – Когда? – Нефертити резко выпрямилась. – Когда?

      – Завтра, – уверенно пообещал отец. – А если этого не случится, мы заставим его понять, что ты – не просто очередная жена, которую выбрала для него мать.

      Глава третья

Двадцатое фармути

      Коронация нового фараона Египта и его царицы была назначена на двадцать первое фармути, и наш отец приложил все усилия к тому, чтобы Аменхотеп Младший обратил внимание на Нефертити.

      Утром мы вошли через широкие бронзовые ворота на возвышающуюся над городом арену, которую Аменхотеп III (Старший) выстроил в честь Амона. Нефертити крепко стиснула мою руку,