Слуга. Николай Александрович Старинщиков

оборвался. Девушка выскользнула, метнулась к выходу и замерла, а парень разинул рот. Ой, как интересно! Живой генерал!

      Как видно, ему нравилось быть объектом внимания. Сухов искал глазами девушку – она нужна следствию.

      Трамвай остановился. Сухов дернулся к ней:

      – Не уходите, девушка!

      Но жертва недавнего произвола, уже стучала каблуками по асфальту. Сухов обернулся к компании:

      – Вы что себе позволяете! Вам что здесь? Цирк?

      – Да пошел ты…

      Генерал не верил своим ушам, рука у него опустилась в карман.

      Парень взвизгнул удавлено:

      – Чё те надо?!

      – Встать! К выходу!

      Сухов вынул из кармана пистолет, передернул затвор.

      Парень поднялся, продолжая вопить:

      – Говорил вам, лошары, на «Мерсе» ехать надо!

      Окруженный толпой перезревших парней, Сухов вывел из трамвая хулигана.

      – И что ты нам сделаешь? – тот вызывающе смотрели в лицо генералу.

      – Ты задержан.

      Парень выхватил из брюк узкую полоску металла:

      – У него зажигалка!

      – Стоять…

      – Получи, сука!

      Полоска блеснула, вошла под левый сосок, и в этот момент «зажигалка» откликнулась пламенем.

      Уцепившись руками в промежность, парень сложился пополам.

      Сухов опустился коленями на асфальт – ноги его не держали. Затем лег на бок. По груди струилась теплая жижа. Генерал трогал рубаху, утирал о лампасы руки. Нож торчал в груди. Если не вынимать, то скорая может успеть.

      – Свихнулся ты, дядя! Что ты наделал!

      Сверху склонился один из парней, цепляясь за ручку ножа.

      – Не трогай…

      Но парень со скрипом повернул нож, вынул из груди и бросил на асфальт. Из сердца теперь била наружу ни чем не сдерживаемая кровь…

      В дежурной части УВД раздался звонок. Мужской голос торопил приехать. Бригада прибыла в считанные минуты и, обнаружив на асфальте собственного начальника, сообщила о случившемся в следственный комитет и прокуратуру. Место происшествия оцепили. Прибыл следователь и стал писать протокол. Патрульные машины, снятые с маршрутов, собирали по тревоге личный состав гарнизона полиции.

      К утру преступление раскрыли. Оперативники установили, что генерал стрелял из именного пистолета. Они обнаружили его зажатым в руке, под генеральским коленом, и вскоре получили результат, обзвонив больницы, – субъект с огнестрельным ранением находится в областной больнице. Им оказался сынок первого банкира области. Сын Сухофрукта. В кругу приближенных его называли Самцом. Прозвище, как видно, нравилось владельцу. Полиции были известны все его похождения, однако сделать с ним ничего не могли. Оперативники зло шутили: «Укоротят Самцу огурец – не с чем на баб прыгать будет… Жаль, генерал оставил ему другое яйцо… »

      Между тем было также установлено, что в теле погибшего находилось энное количество промилле алкоголя. Будь он трезв, возможно, этого не случилось бы. И вообще непонятно, как его туда занесло.