Странствия брачной туристки. Елена Снигирёва

мимику – я смотрела на тебя с обожанием.

      Вот она, ошибка!

      Никогда, никогда, никогда нельзя говорить мужчине: Я тебя обожаю!

      Это – табу.

      После этого всё пойдёт не так. Всё пойдёт вкривь, вкось и поперёк, потому что именно в этой фразе кроется безоговорочная женская капитуляция.

      Всё.

      Её не надо больше завоёвывать, восхищать, удивлять.

      Она, побеждённая – у ног своего победителя.

      Она больше ничего не стоит.

      Она – ничто, она уже неинтересна, она – уже прошлое.

      Я помню тот день, и даже час и момент, когда я стала твоим прошлым.

      Тогда, на кухне, когда ты чистил чеснок, а я сказала: «Я тебя обожаю!»

      Хотя, вот странно, на обратной дороге в аэропорт, мы много говорили о браке, женитьбе, возможностей адаптации в другой стране.

      Тебя очень интересовал вопрос, как я смогу оставить своего сына и родных.

      А я пыталась тебе объяснить, что только русская женщина, имея великую историю жён декабристов, может бросить всё – благополучие, статус, близких – и уйти за своим любимым куда угодно. Это – наша история, это – наша данность, мы – такие.

      Если любим, то – взахлёб, безрассудно, наотмашь, отдавая себя целиком и полностью.

      Но, наверное, не понять тебе было этого, проживши 30 лет в браке с самодостаточной шведкой.

      Пять часов дороги пролетели незаметно, в неспешных разговорах под мои любимые песни Успенской.

      И тебе они понравились.

      У нас вообще все вкусы совпадали, по любому поводу.

      Как, скажи, ну как возможно вот такое совпадение всего, что нравится или нет??

      Ну, не врут, значит, про вторые половинки?

      Мы остановились в аэропортовском отеле.

      Последняя ночь.

      Что в ней было?

      Страсть, мольба, желание, крик, надежда, боль, доверие, отчаяние, зов…

      Как будто навсегда…

      Навсегда – что?

      Прощание или клятва верности?

      Секс никогда не будет клятвой верности.

      Уснули – рука в руку, а это посильнее любого секса.

      Не люблю сопливые прощания.

      В аэропорту присели на скамейку, по русскому обычаю, и я пошла к выходу.

      Не было сил на объяснение того, чего не договорили и договаривание того, чего не объяснили… моменты, всхлипы, забытое и несказанное – всё, уже не ко времени…

      Оборвала это ненужное прощание волевым своим решением, ушла.

      Но – не выдержала, оглянулась.

      А ты стоял и ждал. Смотрел и не уходил.

      Оставлял в памяти момент прощания навсегда или оттягивал время расставания на срок?

      Так никогда и не узнаю.

      Летела назад с непонятной тяжестью на душе и туманными мыслями в голове.

      Не могла понять: что не так?

      Не видела себя, живущей в этой провинциальной шведской глуши?

      Или не представляла себя, подбирающей носки по дому за твоими деточками?

      Я просто не увидела себя в твоей жизни. Я не увидела в ней места для меня.

      Об этом и был разговор в предпоследнюю нашу ночь.

      Я