Вещное право. Е. А. Суханов

лат. traditio – передача) для перехода права собственности на вещь к приобретателю необходимы как факт заключения договора о ее отчуждении, так и факт его исполнения в форме передачи вещи приобретателю, т. е. сложный юридический состав.

      Вместе с тем «система традиции» в российском праве имеет диспозитивный характер, что позволяет установить законом (например, для реальных сделок (абз. 1 п. 1 ст. 572 и п. 1 ст. 807 ГК РФ)) или договором иной момент перехода к приобретателю права собственности на движимую вещь. Это особенно важно для индивидуально-определенных вещей, право собственности на которые в зависимости от воли сторон договора может переходить и в момент его заключения, и в момент полной оплаты вещи приобретателем, и в момент наступления согласованного сторонами отлагательного условия. Поэтому передача движимой вещи приобретателю представляет собой лишь один из возможных вариантов момента перехода права собственности, который может определяться даже одним фактом заключения договора либо иным предусмотренным им фактом, не связанным с передачей вещи.

      При использовании «системы традиции» возникает вопрос о юридической природе исполнения договора (т. е. передачи вещи): является ли оно фактическим действием или представляет собой особую, дополнительную сделку? Ведь еще пандектная цивилистика, следуя римскому праву, считала невозможным переход права собственности на вещь только на основании взаимного волеизъявления сторон: требовался дополнительный акт передачи владения вещью (традиции), который сопровождался встречным действием приобретателя (приемкой вещи) и потому рассматривался как особый вещный договор[258]. Этот подход получил распространение в современной отечественной доктрине, где исполнение договорного обязательства предложено считать особой, самостоятельной сделкой[259] (из чего следует, что исполнение договора об отчуждении вещи является «вещной сделкой»).

      Юридическая конструкция «вещного договора» (или «вещной сделки») наиболее последовательно воплощена в гражданском праве Германии. В силу § 929 BGB для перехода права собственности на вещь к ее приобретателю по договору помимо самого договора («обязательственной сделки») необходимо еще специальное соглашение сторон о переходе права собственности – «вещная сделка», которая обычно воплощается (или презюмируется) в фактической передаче вещи. При этом вещная сделка здесь считается абстрактной, т. е. не зависящей от обязательственной сделки, которая всегда каузальна (будучи causa tradendi)[260]. В силу этого признание обязательственной сделки недействительной не влечет недействительности вещной сделки и не требует возврата полученной по сделке вещи ее отчуждателю. Таким образом, существо этого подхода составляет «принцип абстракции» (Abstrak-tionsprinzip) вещных сделок, последовательное применение которого повышает уверенность приобретателя в своем правовом положении и содействует устойчивости гражданского оборота. Вместе

258

См., например: Хвостов В.М. Система римского права: Учебник. С. 238–240; Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права. С. 241–243. При этом романисты (и пандектисты) обычно считают традицию абстрактным договором, не зависящим от основания (causa), ради которого он совершается, хотя в Дигестах имеется и иное мнение (Хвостов В.М. Система римского прав: Учебник. С. 241).

Интересно, что в английском «общем праве» тоже считается, что договор переносит право собственности только в отношениях между его сторонами (between the parties), а для распространения действия этого обстоятельства на всех третьих лиц (to all purposes) необходима еще и фактическая передача вещи (delivery).

259

См. особенно: Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005, а также: Тузов Д. О. О традиции как вещном договоре в российском гражданском праве // Вестник ВАС РФ. 2007. № 8.

260

В германском праве общепринято деление сделок на порождающие новые права и обязанности «обязательственные сделки» (Verpflichtungsgeschäfte), например сделки продажи, и сделки, связанные только с «распоряжением» уже имеющимися правами и (или) обязанностями – «распорядительные сделки» (Verftigungsgeschäfte), например сделки уступки права (цессии). С этой точки зрения вещный договор считается типичной «распорядительной сделкой». Однако российскому гражданскому праву такое деление сделок неизвестно.