Умопомрачение. Михаил Михайлович Аргамаков

носила шапку из каштановых кудряшек. Они дружили с детства. В школе сидели за одной партой. Иногда ссорились, не без этого. Но Веры всегда давала Вале списывать, а та в драках стояла за неё насмерть. И теперь они смело могли полагаться друг на друга и по первому зову шли на помощь.

      – Это огнестрел, но не глубокий, – сказала Валя, осмотрев Костю. – Пулю я выну, рану зашью, но, сама понимаешь…

      Вера понимала, что об огнестрельном ранении медик обязан доложить в полицию.

      – Ну, а если как-нибудь так, а Валюш? – Вера, вспомнила просьбу Кости не сдавать её ментам. – Жалко пацанку. Она одна на белом свете, и не работы у неё нет, ни жилья. Выросла в детдоме. Наставить было некому, вот и сбилась с пути, попала в тюрьму по дурости. Вместе с такими же, как она, голодными мальчишками и девчонками напала на продуктовый ларёк. Получила срок. Недавно освободилась, хочет начать нормальную жизнь, а, видишь, никак не выходит. Я почему-то ей верю. Надеюсь помочь ей с жильём, на работу устроить. Знаешь, она меня «сестрёнкой» зовёт, – засмеялась Вера.

      – Да кто она тебе, что ты о ней так печёшься? – спросила Валя, набирая в шприц обезболивающее лекарство. – Нагрузка что ль у тебя такая? Чтоб бывшим зекам помогать? Эх, Верка, родить тебе надо! Это в тебе материнский инстинкт бродит!

      Валентина знала своё дело. Сделала всё, что обещала. Вынула пулю, зашила рану, заклеила, наложила бинты. Предупредила:

      – Если температура поднимется, звони. Номер моего мобильного не забыла?

      – Не забыла, – улыбнулась Вера. Валя научила подругу, как перевязывать больную, оставила ей необходимые медикаменты. «А пулька-то наша, ментовская» – подумала Вера, разглядывая кусочек металла, извлечённый из раны своей подопечной. Подруги накрыли Костю чистой простынёй, укутали двумя одеялами и оставили наверху, а сами спустились в кухню. Отварили кастрюлю картошки, разделали селёдку, посыпали её зелёным лучком. Дома Вера обычно готовила то, что любил Денис. У него был больной желудок. На завтрак он ел овсянку или омлет, ужинал пловом. Чай пил только зелёный. Вера терпела, но ела с ним за компанию. Зато, когда вырывалась на свободу, баловала себя кислыми щами, покупными пельменями, солёными огурцами, всем тем, что обожала сама и на чём выросла в родительском доме. Подруги выпили по стаканчику водки, хорошенько закусили и наговорились всласть. Обсудили мужей во всех подробностях. Потом Вера отвезла подругу домой. На минутку заехала к родителям, убедилась, что у них всё в порядке, и вернулась в «Берёзку».

      Ночь прошла спокойно. Костя спала, как убитая. Вера, напротив, то и дело вставала, проверяла, как там её «сестрёнка». Помощь фельдшера больше не понадобилась. Вера справилась сама. Костина рана затягивалась. Девушка оживала на глазах. Долгий сон пошёл ей на пользу. В воскресенье утром Вера сделала ей перевязку, как учила Валя, потом наварила вкусной манной каши, приготовила какао, наделала бутербродов с сыром и сливочным маслом. Они позавтракали. Костя ела немного, но с аппетитом.