Глинтвейн. Алексей Глазков

тот остается ни с чем!

      – Ребята, призываю вас к порядку, концентрация тривиальных пошлостей существенно превышает предельно допустимые нормы!

      – Не умничай, тавтолог, звони Родику!

      – А сколько у нас там времени? 19:05. О, надо звонить, а то Родик может уже отключиться к этому времени.

      – Далеко не уйдет, пробки-то посмотрите какие.

      Дороги города с высоты 11 этажа были похожи на новогодние гирлянды.

      – Ладно, набирай номер.

      – Набираю.

      Стас начал первым.

      – Алло, Родимир Едрасович, здравствуйте. Это Стас из ЛИТМЕТКОРа.

      – Здравствуй, узнал тебя, слушаю, – разглядывая свои ухоженные ногти, хриплой одышкой ответил Родик.

      – Родимир Едрасович, тут такое дело: мы все очень рады, что Фил согласился выступать у нас, особенно слабая половина нашего коллектива, отбоя нет от вопросов.

      – Ну-х, еще бы-х, как иначе-кх, – на каждое слово он тратил по вдоху, – всегда к нему клеились девушки, сколько себя помню.

      – Я бы, с вашего позволения, трубочку передал одному нашему уважаемому коллеге, который хотел попросить о дополнительном снисхождении в этой связи.

      – Ну-х, давай своего-х коллегу…

      Стас замахал рукой, призывая хмельного Тима к трубке. Тот, выпучив глаза и скорчив гримасу отрицания, замахал руками в ответ, но сзади подключился Костя и ловкими движениями подтолкнул его к месту переговоров.

      – А-а-э-э, алё, здравствуйте, Родимир Едрасович, я очень рад беседе с вами, меня зовут Тимофей, заранее прошу прощения, что беспокоим вас в не самое удачное время суток, но, к сожалению, обстоятельства потребовали немедленно связи с вами, так как градус напряжения от столь важного события у наших женщин настолько вырос, что…

      – Тпрру-у-ух… погоди-х, – прервал выплеск адреналиновой словесной очереди. – Что надо-то конкретно-ххх? Берега очерти, дорогой.

      – Да всего-то и надо, что получить автограф и сфотографироваться с великим баритоном одной нашей наиболее уважаемой сотруднице. – Тим напряженно замолчал.

      Повисла тишина.

      Тим в панике соображал, как же дальше строить диалог, который был прерван на излете.

      – А что-х, любезный, красивые у тебя там сотрудницы? – прервал молчание Родик.

      – Да есть и красивые, Родимир Едрасович, не без этого, мозгов, конечно, не у всех достаточно, но фасады держат ухоженными.

      – Ах-х, фасады – это нам, понимаешь, да-а, – голос Родика приобрел лёгкий оттенок удовольствия. – А фаЗады держат ухоженными? А-ха-ха, – посмеялся довольный шуткой Родик.

      – Да и фаЗады, думаю, тоже, – не растерялся довольный таким развитием беседы Тим, – и другие архитектурные особенности держатся в исключительно ухоженном состоянии, смею Вас уверить.

      – Уверить не уверить, а проверить не помешает, давай так: ты мне просмотр организуй этих… особенностей архитектурных, а я… переговорю с Филом, может, он и согласится