Пленэрус. Евгений Штиль

посмотрел на песенника-электрика.

      – Мне что, я не на окладе, значит, всегда свободен. Угостят – чего ж не поехать.

      – Вот и славно! – Миша Ржавчик радостно потер руки. – Устроим нормальный такой пленэрчик. Я бы сказал – пленэрус с Шекспиром! И все сугубо в культурных рамках.

      – Ага, шуба-дуба под скрипочку.

      – С водкой и телочками, – широко улыбнулся Константин, и Павел подумал, что в профиль он и впрямь смахивает на Есенина. Такой должен был любить деревню. А уж деревня его точно полюбит. Если сохранилась она еще где-то на российских просторах.

      – Прокатимся по далям и весям, сюжетов наберемся, опыта. Здоровье опять же поправим. Хватит когнитивно загнивать в кабинетах да на диванах – пора постигать жизнь эмпирически, что называется – на ощупь! Не-ет, господа присяжные, вы меня еще благодарить будете, точно вам говорю! А теперь давайте решать со списком – кого взять? Юра Лепехов согласие дал, Галямов тоже, Паша вроде как тоже с нами… Но маловато получается.

      – Давайте по алфавиту смотреть, чего проще… Ммм… Вот Баскевич Геннадий. Вроде как раз в отпуске.

      – Ни в коем разе!

      – И я против! Этот выйдет на сцену и сразу объявит, что все сельчане – быдло, что допустили в свое время раскулачивание, и так далее.

      – Да уж… Помните, как он на испанскую делегацию наехал? Они-то, наивные, собирались школе для слабовидящих пару компьютеров подарить. А этот стратег давай их поливать: и Франко ему не по душе, и Дали чепуховину малевал, и коррида – зрелище для идиотов. Гости сидят – понять ничего не могут. И плакали те два компьютера.

      – Ладно, испанцы… – Галямов окинул всех грозным оком. – Вообразите, друзья мои, как этот стервятник повел себя в издательстве. Никогда не рассказывал, но коли зашла речь… Я ведь туда и его протолкнул. Помните нашу очередь? Три книжечки в год – на такую-то ораву. А тут Пасюк в Москву удрал, место после меня освободилось, я и пожалел Генашу.

      – Помним, помним, – кивнул Василий Гаврилюк. – Всех тогда в слезу вогнал. Так за него распинался.

      – Так я, старый дурак, помочь хотел. Думал, не печатают человека, вот он и злой как собака. А этот ренегат в издательство прибежал, скандал устроил. Требовал, чтобы его вперед меня пустили. Галямова, мол, без того издают, так что подождет квартал, не усохнет. Более того, намекал, – Вячеслав Маркович прижал руки к груди, – откровенно, друзья мои, намекал, что я сам будто бы не против. Хорошо, там решили проверить. Спровадили этого субъекта и мне отзвонились. Честно скажу, я был потрясен. Это ведь даже не предательство, нет! – заурядная человеческая подлость. Нет, мне не жалко, я свою очередь с радостью добрым людям отдам, но объясните мне, как можно так себя вести?

      – То есть, ты решительно против данной кандидатуры?

      – Увы, други мои. Стыжусь своей мелочности, но голосую против.

      – Вот и не будем спорить, дальше поехали… Вараксин Алексей. Автор частушек и двух поэтических сборников.

      – Плюс матерные пьесы добавь.

      – Ну,