Города и дороги. Избранные стихотворения 1956-2011. Наталья Горбаневская

погибель, городу разгром,

      или в пыли дорожной легкий след

      сотрет навеки, до скончанья лет?

      А белый чад, застлавший горизонт, / болота иссушённого исчадье.. ⇨ . Лето 1972, когда под Москвой горели торфяники (в первой публикации стоит дата – 14 авг. 1972).

      «Но что на этом темном этаже…»

      Но что на этом темном этаже,

      где даже лифт боится задержаться,

      что там за дверью, в глубине, в душе,

      где даже пятна света не ложатся,

      где капелька по капельке течет

      ночная тишина и поволока,

      где проволока тонкая сечет,

      едва коснешься звездного порога,

      где повилика вьется по стене,

      холодная и влажная на ощупь,

      и палевых ресниц не видно мне,

      и не проникнет голос твой извне.

      Площадка этажа пуста, как площадь,

      как площадь в некончающемся сне.

      «Не выплыву, не доплыву…»

      Не выплыву, не доплыву.

      На облаках, как наяву,

      роняют чайки плач в Неву,

      и этот сизый хрип,

      и эти капельки свинца,

      где нет ни смерти, ни конца,

      где целят в бедные сердца,

      но не достанут их.

      Когда высокая роса

      печаль возносит в небеса,

      когда осталось полчаса

      до солнечных ворот,

      на тинистом холодном дне,

      в зеленой вязкой глубине

      воронку прокрутил во мне

      крутой водоворот.

      Я ж знала, что не может быть,

      что не дана мне ваша прыть,

      что мне не выплыть, не доплыть,

      я же сказала вам!

      Но, как болванчик неживой,

      вы покачали головой,

      и я мелькнула над Невой,

      и я осталась там.

      Всплывают ловкие пловцы,

      любови легкие ловцы,

      срезают пену с волн – с овцы

      так состригают пух.

      В последней жалкой наготе,

      не на кресте, не на гвозде,

      полу в песке, полу в воде —

      чей взор навек потух

      «Что там за шорох…»

      Т. Борисовой

      Что там за шорох?

      Это шоссе обо мне скучает.

      Что там за шелест?

      Это ветер осину качает.

      Это в Апшуциемсе

      шепчутся волны залива.

      Это небо над Балтикой

      ждет моих глаз,

      чтобы дождь со слезами смешался.

      Это ветер осину качает. / Это в Апшуциемсе / шепчутся волны залива. ⇨ Апшуциемс – рыбацкий поселок (название от латышского «апшу» – «осина») на берегу Рижского залива, где в те годы отдыхало несколько семей, в т. ч. и Борисовы (продолжавшие туда ездить и в последние годы, уже с внуками). Я там побывала дважды, в 1972 и 1973: один раз – с моим крестным сыном, поэтом Дмитрием Бобышевым, другой – с моим старшим сыном Ярославом. Увы, здесь же, в Апшуциемсе, 29 июля 1997 утонул глава семьи – Дима (Вадим) Борисов (см. дальше стих. «Перекличка»).

      «Москва моя, дощечка восковая…»

      Москва моя, дощечка восковая,

      стихи идут по первому снежку,

      тоска