Прекрасная натурщица. Майя Блейк

грациозно вышел из машины и протянул Зуки руку.

      У нее не было выбора, кроме как выйти. Она знала, что делает.

      Как только она вышла, он захлопнул дверцу и дважды постучал ладонью по крыше автомобиля. Как только лимузин уехал, Рамон резко притянул Зуки к себе и припал к ее губам в требовательном и обжигающем поцелуе. Прошло немало времени, прежде чем он поднял голову и посмотрел на небольшой дом в викторианском стиле.

      – Пригласи меня к себе, – сказал он.

      Она пригласила его войти.

      Но уже до того, как он переступил порог ее святилища, Зуки знала, что ее ждет очередной незабываемый опыт.

      Глава 3

Десять месяцев спустя

      Зуки снова прочла электронное письмо. Дрожь в ее руках не могла сравниться с болью в сердце. В ее глазах стояли слезы.

      «Панихида по Луису Акоста и его родителям, Кларите и Пабло Акоста. Не приезжайте без специального приглашения.

      Адвокаты просят вас присутствовать на оглашении завещания Луиса и на встрече с Рамоном Акоста. Посещение обязательно».

      Ее горло сдавило от слез. Она отвернулась от письма, которое не желала читать. Его прислали из юридической фирмы в Гаване, с которой она отчаянно пыталась связаться с тех пор, как получила ужасающее известие о смерти Луиса и его родителей.

      Это были те самые юристы, которые отказывались отвечать на ее звонки и письма в течение двух прошедших месяцев. Она знала, что они не связались бы с ней без специального разрешения своего клиента – Рамона Акоста.

      В письме сообщалось, что ее приглашают на панихиду по Луису и его родителям, и ее перелет на Кубу уже оплачен. Несмотря на то, как развивались события после их ночи вместе, она сопереживала Рамону после смерти Луиса. Поначалу Зуки уважала его оглушительное молчание, зная, что он горюет о семье, трагически погибшей в автокатастрофе. Но потом она узнала через социальные сети, что некоторые из ее университетских друзей были приглашены на похороны Луиса. Она позвонила в офис Рамона, а также его адвокатам, но ей никто не ответил. Все ее электронные письма также оставались без ответа.

      До сегодняшнего дня.

      Она хотела ненавидеть Рамона за его отказ позволить ей попрощаться с единственным настоящим другом, который у нее был. Но за прошедшие десять месяцев на нее обрушилось столько противоречивых эмоций, что ненависть была просто неуместной.

      Она проплакала несколько недель, проклиная судьбу и свое слабое тело. Потом она смирилась с тем, что должна сделать, но легче ей не стало. Несмотря на потерю, которую ей предстояло пережить, она должна была оставаться сильной ради своей матери.

      Босс Зуки предложил ей продлить больничный лист еще на полтора месяца. Зуки так вымоталась, что отлично понимала свою неспособность работать с клиентами одной из самых престижных лондонских дизайнерских фирм.

      Закрыв ноутбук, она встала из-за небольшого стола и поплелась на кухню, чтобы вылить чай, к которому едва прикоснулась. Она машинально помыла кружку и поставила ее на стол.

      Она коснулась