Большие разборки. Алексей Николаевич Наст

оживился буфетчик. – По двести граммов коньяку каждому.

      – Икру дайте, – подал голос Анисим.

      – Только красная, – сказал буфетчик.

      Навоков убрал с лица благодушие.

      – Сдаётся мне, вы при деньгах.

      – Не надо намёков, Навоков, в долг не получишь. У тебя плохой кредитный рейтинг. Но, – Сергей мотнул головой Анисиму, тот достал из кармана десятидолларовую бумажку. – Ответишь на вопросы – баксы твои.

      – Согласен.

      Буфетчик принёс три стопки, графин с коньяком и тарелку бутербродов с красной икрой. Навоков торопливо наполнил стопки коричневой искристой влагой. Выпили.

      Пропихнув в рот бутерброд, Навоков, откинувшись на спинку стульчика, проглотил закуску и, достав из кармана жилетки пачку дешёвых сигарет, с удовольствием закурил. Пуская дым, поведал:

      – Не люблю, когда на улице бабы курят. Думают, что это красиво, а у меня ассоциации возникают, что это продажные женщины… Ещё не люблю, когда девки наравне с мужиками хлещут.

      Сергей снова наполнил стопки.

      – Ещё по одной. Для куражу.

      Выпили. Навоков, отведя руку с сигаретой, проглотил ещё один бутерброд с икрой.

      – Торопишься жить, Навоков, – прокомментировал Сергей. – Ладно, долой лирику. Расскажи, Паша, о Мулатове.

      – О Мулатове? Зачем тебе?

      – Мулатова убили позавчера. А сегодня покушались на Артёма Контенко. Сына поэта Контенко. Думаю, он уже умер. Артём был гомиком и «дружил» с Мулатовым. Есть мысль – Артёма замочили, потому что он знал, кто «сделал» Мулатова.

      – Ты сыщик?

      – Я журналист – носитель правды.

      – Я не убивал Мулатова.

      – Верю. Но ты был его приятелем. Пил с ним на халяву. На рыбалку ездил.

      – Что я могу рассказать?

      – То, что меня может заинтересовать.

      Навоков задумался, докурил сигарету. Потушив в блюдце с остатками бутербродов окурок, сказал медленно:

      – У Мулатова был друг – земляк (Мулатов ведь из Лесорецка), они даже вроде из одного двора, учились в одной школе. Маранков…

      – Фамилия знакомая.

      – Он здесь в Питере йогуртами торговал. Помнишь рекламу – йогурты от Маранкова.

      Сергей ощутил прилив тёплой волны – кровь стукнула в виски. Маранкова убили неделю назад, прямо посреди улицы, когда машина затормозила перед светофором – к авто подошёл прохожий в куртке и надвинутой на глаза кепке, и спокойно бросил в салон, через открытое окно, ручную гранату – водитель, охранник и Маранков погибли мгновенно. А перед этим был скандал – у Маранкова похитили жену, требуя какие-то деньги, якобы, им украденные. Тёмная, запутанная история.

      Сергей, налив всем коньяка, выпил первым.

      – Мулатов после смерти Маранкова был сам не свой. Как-то в разговоре со мной, он обронил фразу, мол, у него и его друзей начались неприятности, пришла ударная волна из прошлого, – Навоков поднял стопку, посмотрел сквозь коньяк на свет. – У Мулатова был здесь друг фээсбэшник… Мулатов очень надеялся на него.

      – Как зовут друга?

      – Не знаю.

      – Ещё что?

      – Всё.

      – Ты