О сломанных людях и зверях, бродящих в темноте. Тьере Рауш

почему он берет только этот набор, он охотно ответит, что его мама считает суп самым полезным для желудка, пирожок – для работы головы, а сок хорош для организма в целом. Так Ари однажды расспросил задира Сэм, а потом с хохотом удалился за стол к своим приятелям.

      После окончания занятий, Тыквенная голова не торопился домой. Он мог долгое время сидеть во дворе школы, если это была осень или весна, а зимой нередко засиживался в столовой.

      – Слушай, а почему его зовут Тыквенной головой? – спросил я как-то раз у Бобби, своего друга. Мы тогда сидели в спортзале, на совместном занятии физкультурой между двумя классами. Учитель заставлял Ари отжиматься до посинения, а тот послушно выполнял приказ.

      – Потому что у него в башке, как в тыкве, ничего интересного, – протянул Бобби, потягиваясь, – еще он рыжий. И если треснуть ему по лбу, то получится такой же глухой звук, как когда стучишь по тыкве.

      – Проверял что ли? – усмехнулся я.

      – Не-а, – Бобби решил перевязать шнурок на правом кроссовке, – мне кто-то рассказал, вот и запомнилось.

      Однажды я уговорил Бобби подсесть к Ари в столовой, а то у того был совсем печальный вид. Друг сопротивлялся недолго, пусть и отчаянно.

      – Но когда к нам приклеятся какие-нибудь прозвища, ты вспомнишь мои слова и пожалеешь, – вздохнул Бобби, сморкаясь в платок.

      Увидев нас, стоящих возле его столика, рыжеволосый мальчишка как-то сжался, втянул голову в плечи, придвинул к себе поднос поближе.

      – Привет, Ари, – сказал ему Бобби, я тоже поздоровался.

      Ари вытаращил глаза. Наверное, его удивило, что к нему обратились по имени, а не по прозвищу.

      – П-привет, – выдавил из себя он.

      – Мы можем присоединиться к тебе за обедом? А то все занято, – Бобби поставил поднос на стол. Тыквенная голова осмотрелся по сторонам. Столик прямо позади него был свободен, но парнишка кивнул.

      – Здорово, – я тоже поставил свой ланчбокс на стол. Я редко покупал что-то в школе, обычно приносил еду из дома, иначе мама обижалась и начинала картинно закатывать глаза, мол, она так ужасно готовит, что сын не желает ничего брать с собой на обед.

      Сегодня меня ожидало овощное рагу с рисом и тушеной свининой. Было бы здорово, если бы рагу не пригорело, а рис не переварился.

      Тут я заметил, что набор на подносе у Ари поменялся. Вместо привычной тарелки супа, Тыквенная голова взял кусок рыбы в панировке, немного картофельного пюре и стакан чая.

      Бобби снял очки, положил их в футляр. Он всегда так делал перед тем, как приступить к еде. Во-первых, чтобы ненароком не забрызгать стекла, а во-вторых, чтобы не разглядывать пищу лишний раз. Его и так мутило при упоминании школьных обедов.

      – Как поживаешь? – спросил Бобби, отправляя в рот ложку с супом. Ари кивнул, заливаясь краской.

      – С-спасибо, пойдет. Как вас зовут? Мы раньше не общались.

      – Бобби, – мой друг протянул Тыквенной голове правую руку, предварительно вытерев ее о штаны. Я тоже представился,