Век императрицы. Натали Якобсон

и как-то странно переспросила:

      – Остальные? Неужели ты, правда, хочешь увидеть их?

      Таким тоном обычно разговаривают с умалишенным, пытаясь отговорить его от самоубийства. Неужели незнакомка принимает меня за дурачка? Казалось, что и она, и сама напряженная атмосфера тайны, и даже тени вокруг играют со мной в какую-то сложную запутанную игру, правил которой я не знаю.

      – Где постояльцы, кухарки, коридорные? Где сам хозяин заведения? – я решил немного по-другому сформировать вопрос, и девушка загадочно улыбнулась мне в ответ.

      – Ах, вот вы о ком! – в ее улыбке промелькнуло что-то довольное, как у сытой поохотившейся кошечки. Она показалась мне зловещей, красавица, ждущая кого-то во тьме.

      – Где они? – уже настойчивее повторил я.

      – Это так важно? – равнодушно переспросила она. Ее бледная светящаяся рука потянулась к гриве моего коня и распутала прядь, заплетенную в косичку. Что за наваждение? Кожа женщины не может светиться в темноте, как крылышки светлячка.

      – Я же должен с кем-то расплатиться за ночлег, – почти с обидой попытался настоять я.

      – Поверьте мне, вы еще успеете расплатиться, – тихо произнесла она, и что-то в ее интонации прозвучало подозрительно, какая-то легкая фальшь и едва уловимое злорадство. Фраза показалась двусмысленной.

      Опять какой-то шорох на потолке, кто-то скребется коготками о перегородку крайнего стойла.

      – А почему здесь нет ни одной лошади, кроме моей?

      – Да, потому, что они здесь никому не нужны, – она вдруг заговорила так легкомысленно, чуть ли не насмехаясь над непонятливостью случайного встречного.

      – Не хотите же вы сказать, что ходите по ночному лесу пешком?

      – А почему бы и нет? – мое предположение вовсе не показалось ей нелепым. – В лесу еще много таких, как я. Если бы вы приехали днем раньше, то не застали бы нас здесь. Хозяева этой таверны не слишком нас любили. А теперь их нет, и мы пришли сюда.

      – А где бывшие хозяева? – я ощутил, что снова могу двигаться, и покрепче сжал рукоятку ножа. Кто-то подкрадывался ко мне со спины, я слышал тихие шаги и поскребывание, но обернуться не смел.

      – Их здесь больше нет, – повторила она и слегка повела плечом. Я заметил, как под ее просторной накидкой что-то стремительно шевельнулось, плавно и с тихим шелестом, совсем как крыло птицы.

      – На таверну напали разбойники? Я прав? – надо пуститься во все тяжкие и расспросить напрямую, иначе я еще долгое время буду мучаться сомнениями. – Они еще вернутся за остатками добычи или же после набега убрались отсюда навсегда?

      – Здесь нет больше никаких бандитских шаек, – строго возразила она и кивнула головой в сторону выхода, туда, где за дверным проемом шелестели вдали кроны лиственного леса. – В той чаще, где поселились они, лишним нет места.

      – Они? – переспросил я. – Кого вы имеете в виду?

      – Обещаю, что вы увидите их до конца ночи, – и опять под ее накидкой раздался тихий шелест, материя натянулась