Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том третий. Нелли Шульман

Осман, незаметно, сжал поводья своего коня в кулаке, – я мог бы стать ему отцом. У меня и Симы-ханым, то есть Марты, дети бы появились. Оставь, брось. Она к своей родне добирается, в Европу… – Осман только и знал, что Европа находится за Турцией. Женщина, на удивление ловко, управлялась с конем:

      – Меня в детстве учили, – объяснила она Осману, – а Володя в седле держаться не умеет.

      – Теперь умеет, – гордо подумал казах, – и стрелять он тоже пробовал… – в местных горах водилось много дичи. Осман рассказал Володе об ирбисах:

      – И вы на них охотились? – мальчик раскрыл рот:

      – И на тигров тоже… – Осман кивнул:

      – Сейчас тигров в наших краях мало стало, они от человека прячутся. Раньше они у озера Балхаш жили. Я в них стрелял, бывало… – он указал Володе на беркута:

      – С ними на тоже на зверя ходят. Но беркут птица гордая, сильная. Его долго учить надо, прежде чем на охоту выпустить. Старики умеют с ними обращаться, а я нет… – признал Осман. Володя рассказал ему, что жил в детском доме:

      – Мои родители на войне погибли, – вздохнул мальчик, – Максим Михайлович, муж тети Марты, покойный, меня оттуда забрал… – Осман заметил, что в горах женщина надела на шею золотой крестик:

      – От матери моей, от отца вещь… – заметила она, – я с мужем венчалась, Володю крестили… – Осман помотал головой:

      – Тем более. Хотя Коран разрешает брать в жены христианок… – казахи раскинули юрты в долине, у озера. Марту и мальчика Осман поселил у русских. В здешних местах издавна жили староверы, приехавшие на Алтай с запада, из России:

      – Их каменщиками называют, – сказал Марте Осман, – потому что они в горах обосновались… – он услышал веселый голос Володи:

      – Смотрите, тетя Марта идет. Они на льду рыбачили… – полдень оказался теплым. Осман вгляделся в женские фигуры, у проруби. Вдова местного поселенца, у которой жила Марта, обрядила ее в тулуп, но казахскую шапку женщина скинула:

      – Марта волосы красит, чтобы милиции не попасться… – сердце Османа глухо заныло, – на самом деле они на палые листья похожи… – он, внезапно, погладил мальчика по голове:

      – Слушай, что у нас говорят, когда ребенок рождается… – Осман улыбался:

      – Его так благословляют:

      – Пусть твоя храбрость будет стойкой, как скала, а сила крепче клинка. Пусть твоя избранница будет надежной и верной, как земля. А твой дом будет богатым и светлым, как небосвод… – Осман помолчал:

      – И я тебе желаю, того же самого… – не отрывая взгляда от гор, мальчик, тихо, отозвался: «Спасибо, дядя Осман».

      По берегам озера росла лесная малина. Открывая баночку варенья, хозяйка Марты, Настасья Павловна, вздохнула:

      – Лето хорошее стояло, жаркое. Но я возьму малыша, уйду в заросли, и зверем вою… – на стене крепкой, бревенчатой избы висела фотография гвардии сержанта, снайпера, орденоносца, Ивана Петровича Кузнецова:

      – В прошлом году