Наследники Рима. Все романы цикла «Божественный мир» в новом и полном издании. Борис Толчинский

в каком?

      «О-о-о… – мысленно простонала София, ощущая себя загнанной в угол. – Он видит меня насквозь! Лучше я буду молчать, а для мести выберу другое время»

      – Впрочем, дорогая, я не стану требовать с вас княжеской клятвы, потому что вы лжёте.

      – Да как вы смеете! Пойдите прочь, лукавый Мом!

      – Хорошо, я уйду – и отправлюсь на виллу вашего мужа, где вы были вчера с принцессой Кримхильдой и откуда затем возвратились, совершив незаконный полёт над озером Феб, где вас едва не изловили наши доблестные стражи порядка.

      «Он всё знает, всё! Но откуда?! То-то он часто поминает дьявола – он сам не человек, а дьявол, Аргус тысячеглазый!»

      – Так мне уйти, дражайшая племянница?

      – Делайте, что хотите. И думайте, что хотите. Мне уже всё равно. Но знайте, – в голосе Софии Юстины зазвучал металл, – когда Афродиту загоняют в угол, она становится Гекатой!

      «Ого-го-го! – подумал Корнелий Марцеллин. – Хорошо же я её прижал! Увы, больше она мне ничего не скажет. А хотелось бы знать, кто у неё там прячется. Ничего, когда-нибудь этот счастливчик сам себя выдаст – вот тогда я его уничтожу и займу его место. А до той поры придется потерпеть! Право же, Софи чересчур хороша, чтобы иметь её всю и сразу!»

      – Не будем развивать эту тему, – примирительно сказал он. – Вас удовлетворит, если я начну думать, что в соседней комнате был человек под условным именем Купидон?

      Она улыбнулась, вполне удовлетворенная изяществом, с которым Корнелий вывел их из затруднительного положения.

      – Вы бываете неподражаемы, дядя.

      – Я учусь у вас, прекраснейшее создание среди всех живущих под Божественным Эфиром. О, если б только вы, рожденная из пены волн…

      – Как, опять?!

      Он лукаво подмигнул ей, отчего Софию вновь пронзила нервная дрожь, и заговорщически заметил:

      – Сдаётся мне, ваш Купидон улетел. Он больше нас не слышит.

      «Действительно, странно. После такого взрыва – тишина! Уж не случилось ли беды с моим Марсом?», – подумала она, и сердце отчаянно забилось.

      Корнелий Марцеллин приблизился к самой кромке воды и, точно желая проверить своё предположение, наклонился к Софии:

      – Ну, всё ещё не верите?

      Она вдруг ощутила жгучее желание схватить дядю за ногу и столкнуть в воду, а самой выпрыгнуть – и поглядеть, как будет он барахтаться в её бассейне, весь, целиком, в своем роскошном калазирисе, с сенаторской звездой и княжеской диадемой… Она подавила в себе это желание, потому что знала, сколь страшно мстит Корнелий Марцеллин за унижения; пока что была игра – вот пусть игра игрой и остаётся!

      – Да, пожалуй, вы правы, Купидон улетел, – и она лучисто улыбнулась ему.

      – Ага, значит, это всё-таки был Купидон, – рассмеялся сенатор и вдруг, сменив ироничный тон на страстный, заговорил: – Вы самая восхитительная женщина на свете, София! Вы лживы до мозга костей, вы способны думать лишь о себе и собственных удовольствиях, вам доставляет радость понукать другими, вас переполняет