Корни. Роман-гипотеза. Илья Тамигин

Джим может отморозить свои мужские причиндалы. Он ей поверил на слово, проверять не стал.

      Тем не менее, выходить на двор приходилось: за водой, за дровами. Постепенно к холоду образовалась привычка.

      Несколько раз за зиму разражался буран. Снег валил с неба по несколько дней и, несомый яростно завывающим ветром, засыпал всю округу сугробами по грудь глубиной, а избу – по самую крышу. Джиму приходилось откапывать избу и сарай с козой по несколько часов.

      В середине февраля случился досадный случай: пришедший издалека, из-под самого Омска пожилой милиционер, страдающий застарелым простатитом и связанными с ним многочисленными неудобствами, столкнулся с Джимом нос к носу у самой избы.

      – Кто таков? – строго спросил представитель власти одетого в шкуры здоровенного, как он решил, тунгуса.

      Джим растерялся. Такой вариант они с Ириной не обсуждали, и ни новую легенду, ни новое имя не придумали.

      – Я Иван, начальник, – пробормотал он первое, что пришло в голову.

      – Откуда? – подозрительно прищурился милицейский.

      – Север-север, однако. Далёко! – выкрутился Джим и показал пальцем на восток.

      – Иван, ха! А фамилиё-то есть? – не отступал пришелец.

      – Тики… – от волнения Джим назвал собственную фамилию и помертвел: вот, сейчас его скрутят и отправят в лагерь!

      – Справку от председателя артели имеешь? – уже более миролюбиво продолжал милиционер.

      – Нет… – понурился Джим.

      – Смотри, Ваня! Это нарушение! Коли уходишь с места прописки, справку обязательно бери! А то, знаешь, и в кутузку загреметь недолго! Понял, что ли?

      – Понял, начальник!

      Проявив, таким образом, бдительность и служебное рвение, милиционер отодвинул бездокументного нарушителя с тропинки и потопал в избу, долго стуча валенками на крылечке, чтобы отряхнуть снег.

      Джим перевел дух. Русский язык он уже понимал достаточно хорошо, чтобы уловить суть угрозы. Правда, со слов Ирины он знал, что в тайге никто не имеет ни паспортов, ни других документов, если не считать таковыми справку от председателя колхоза или артели, написанную, как правило, на простой бумаге корявым почерком и заверенную неразборчивым оттиском печати. Обычно справка требовалась, если нужно было сходить в город. Нужно было показаться, ну, очень подозрительным, чтобы при отсутствии такого документа кого-нибудь арестовали. И тем не менее, лучше не попадаться. Или есть другое мнение?

      Наступил апрель. Солнце пригревало, сугробы, в марте покрывшиеся толстым настом, стремительно оседали. Ручей, не замерзавший всю зиму (из-за ключей, бивших со дна) вздулся втрое и побурел. Воду теперь приходилось отстаивать всю ночь, и наутро сливать с осадка. Осадок иногда был в ладонь толщиной. Пациенты теперь приходили редко, всего один-два раза в неделю. Распутица!

      Джим, освоившийся в тайге за долгие девять месяцев, однажды отошел от избы довольно далеко, мили на три. Просто погулять, размять затекшие мышцы.