Книжные дети. Светослов

и ностальгически закатив глаза.

      – Стеклова, прекрати этот фарс, – сконфуженно произнёс Аристарх Наумович.

      Светлана резко отшатнулась от него:

      – Фу, как скушно. Я дух Полония здесь чую… Нет, вы – не Орфей; вы – Казимир Клиникович. И вообще, не бывать вам в Афинах…

      Она быстро набросила на себя халат и, перетянувшись поясом, приняла теперь образ Немезиды.

      С еë уст слетела тирада:

      – Глаголь, что хочешь ты,

      отвергнутый свободой!

      О, плоти раб,

      скитанья – твой удел…

      Твоя приплод-натура —

      всегда немого рода;

      Прими ж награду —

      в давке чëрствых тел!..»

      Аристарх Наумович пришёл в полное замешательство. Он стоял как в воду опущенный. И тут он решил выкрутиться из своего дурацкого и шаткого положения и пойти на попятную, дабы, снискав благоволение в лице восставшего матриархата, найти общий язык с прекрасным полом; и он заискивающе вымолвил:

      – Прекрасные стихи… Это кто? Шекспир?..

      – Это Пересветов, – с достоинством ответила актриса Светлана.

      – Такого не знаю… – растерянно протянул сконфуженный палатосмотритель.

      – Не мудрено, он – только для избранных… – продолжила актриса.

      – Да, Стеклова, ты в форме, – снова попытался войти в контакт Наумыч, слегка замявшись; и вдруг ни с того ни с сего выпалил:

      – А у меня вот телевизор сломался, дак я и заскучал… С вами весело, однако…

      – То ли ещë будет… – вмешалась подруга Светланы – Жанна.

      – Жанна… – хотел было что-то сказать ей куратор.

      – Я – не Жанна. Я – Иоанна Лаевская! – чеканно перебила его Лаевская.

      – Ах, да… Иоанна Лаевская… У Вас на очереди – кабинет видеопроцедур… – болезненно произнёс Наумыч. Он понуро посмотрел на Лаевскую и вздохнул.

      – Не дразните Везувий, милейший! – резко парировала Лаевская. – Я, продюсер кинопроекта глобального масштаба, должна забивать свою драгоценнейшую подкорку вашим видеохламом?! Завтра же он сгорит, этот ваш проклятый кабинет!

      – Ой, Лаевская, не накликай беды, – суматошно заговорил Наумыч. – Не хочешь – не ходи, дело твоë. Только сама главному скажешь, чтоб тебя с регламента сняли.

      – Что?!

      – А то, что у нас Центр не только развлекательный, но еще и оздоровительный… Благотворительный фонд – это не «фигли-мигли». Поди – найди ещë такой, чтоб забесплатно в рабочий режим вводили… да ещё по новейшим технологиям… Ну ладно, я пошëл. Всем принять витамины – и до вечера. Сегодня – «антистресс» и бассейн.

      И тут женщины обступили палатосмотрителя. Они наперебой заядло затараторили, глумливо ластясь к Аристарху и входя в раж:

      – Аристархушка, родненький, а ты за меня прими обе дозы, что тебе стоит, – ты железный у нас, непрошибаемый.

      – И за меня!

      – Постой, побудь ещë немного в родном кругу!

      – Стоять, Наумыч!

      – К ноге,