Костя Косолапов. Начало. Владимир Анатольевич Пшеничников

голосок прокричала прямо в лицо.

      – В смысле? – Костя тоже остановился.

      – Иди-иди, тебя там не хватает! Захлебнитесь там, скорей бы захлебнулись! Иди, чего встал? Часотка у них во всех местах! Проститу-утки! Ох.

      Старушка вдруг упала на спину и смолкла. Костя вздохнул. Хорошо же было на улице. Тихо. В смысле шумел где-то город машинами-шинами. Тронуть старушку ногой он не осмелился и руками её брать не хотелось. Лежала она прямо, глазки – горошины спелые, рот с многочисленными зубками открыт, руки сомкнуты на сумочке. И вдруг глаза провернулись, рот защёлкнулся, а руки подтянули сумочку к подбородку.

      – Тронь тока, тронь попробуй, – донеслось до Кости, и он отступил на шаг. – Твари лысые! – выкрикнула старушка.

      – Я, короче, пошёл, – сказал Костя всей улице и двинул к пятачку не оглядываясь; твари поганые услышал, закрывая за собой магазинную дверь.

      Ларёк как ларёк, душноватый не в пример даже их сельским, но товары разложены в точности: самая хрень по центру, прямо в глаза лезет. Продавщица в синем халатике и оранжевой шапочке отлепилась от единственного окошка и встала к прилавку.