Вот я. Джонатан Сафран Фоер

что такого в розовом?

      – Ничего, – рассмеялась Джулия, – просто это было неожиданно.

      Они заказали два бокала розового.

      Они пытались вспомнить о первом приезде все до мельчайших деталей: кто в чем был (какая одежда, какие украшения), что и когда говорилось, какая играла музыка (если она была), что шло по телевизору над баром самообслуживания, какие дополнительные закуски подавали, какие анекдоты рассказывал Джейкоб, стараясь произвести на нее впечатление, какими пытался увести разговор в сторону, когда о чем-то не хотел говорить, что думали они, кто набрался храбрости подтолкнуть недавних молодоженов на невидимый мост между местом, где они находились (и где было волнующе, но ненадежно) и где хотели оказаться (там и волнующе и надежно), над бездной столь многих возможных бед.

      Гладя грубо вытесанные перила, они поднялись в столовую, где их ждал ужин при свечах, приготовленный почти полностью из продуктов, выращенных тут же, при отеле.

      – Кажется, как раз в этой поездке я объяснял, почему не складываю очки, а оставляю их на тумбочке у кровати.

      – Кажется, да.

      – Еще по бокалу розового.

      – Помнишь, ты вышла из ванной и минут двадцать не могла заметить записку, которую я начертил в масле у тебя на тарелке?

      – «Мои помаслы о тебе».

      – Ага. Тупейшая шутка. Прости за то.

      – Если бы мы сидели ближе к огню, ты бы, может, и спасся.

      – Ну да, трудно толковать лужицу. А, ладно. В другой раз мой «замасел» будет получше.

      – Другой раз – это сейчас, – сказала Джулия, с намеком и с призывом.

      – Что ж, мне теперь сбивать сливки? – И подмигнул: – Сбивать?

      – Да, я поняла.

      – Твоя мягкость сделает честь любому маслу.

      – Так скажи мне что-нибудь хорошее.

      – Я знаю, что ты думаешь: масляные шуточки, молочные!

      Это вызвало смешок. Джулия неосознанно попыталась скрыть желание рассмеяться (не от Джейкоба, а от себя), и неожиданно ей захотелось привстать через стол и коснуться его.

      – Что? Не справляюсь?

      Еще смешок.

      – Масло предшествует эссенции.

      – Вот тут не поняла. А что скажешь, не перейти ли нам к шуткам про хлеб? Или, может, даже к диалогу?

      – Выдоил досуха?

      – Пощади, Джейкоб.

      – Да я просто квашу!

      – Вот это лучшая из всех. Определенно на ней-то и надо остановиться.

      – Ну, чтобы развеять всю это молочницу: я ведь самый веселый парень из всех, кого ты встречала в жизни?

      – Только потому, что Бенджи еще не парень, – ответила Джулия, но его всепоглощающая спешка и всепоглощающая потребность быть любимым подняли в ней волны любви, уносящей в океан.

      – Людей убивает не оружие, людей убивают другие люди. Тостеры не жарят тосты, жар жарит тосты.

      – Тостеры жарят хлеб.

      – Кефир-циент погрешности невелик!

      Что, если она даст ему сполна ту любовь, которая ему нужна и которую ей необходимо