Собрание сочинений. Том 1. Поэзия. Илья Кормильцев

что свободен,

      ненадолго свободен

      мыслящий индивидуум

      «Приходит миг…»

      приходит миг

      струны воздуха сладкую песню поют

      вином сапфировым воздух наполнен

      босые ноги топчут брызжущие звезды

      мозг подобно дрожжам раздувает наш воздух,

      предвещая пагубу зноя для ледышек в бокале вина

      и вот

      клетки комнат неудержимо лопаются,

      и мы выплескиваемся из одиночества

      Часы, похожие на луковицу глаза

      Братья и сестры! Градовая туча яблоневых садов

      Слишком огромна, чтобы в ней отыскать

      Дерево, под которым мы были зачаты.

      Гулякам с перебродившими флягами фруктов

      Каждая яблоня кажется домом,

      Каждое дерево – местом рожденья.

      Не к миру я призываю обретших оплот

      У разных деревьев, у разных религий и вер –

      Ведь не мира мы ищем…

      Но если в нашей борьбе проливается кровь –

      Пусть красиво прольется она,

      Как волосы на свадебную кровать.

      Поскольку нельзя нашим детям оставить

      Восковые фигуры уродства!

      И если есть мертвые в нашей войне –

      Пусть в глазницах у них аметисты сверкают,

      И алмазы – их пот на висках.

      Только в красоте нашей смерти на вечно неправой войне

      Залог нашего возвращения к корню

      Прадерева цивилизации.

      И если часы, похожие на луковицу глаза,

      Неумолимо двигают стрелки к моменту исчезновения нашего –

      Пусть оно будет подобно вознесению Илии –

      В искрах и фейерверке

      вечно горящего

      Разума человечества.

      «Неумение петь похоже на морскую медузу…»

      неумение петь похоже на морскую медузу:

      концентрат жгучей силы в слизи бессильной

      неумение петь зажимает нам рот,

      полузаглоченное в гортань,

      расцветает у нас на пальцах

      и уже проникло в наши песни

      и в смуглые животы наших женщин

      неумение петь делает грубой нашу улыбку:

      подобие дынного ломтика в блюде лица

      неумение петь в этот век –

      неуменье запеть:

      Нет! Петь мы умеем –

      чистота ладоней плюща

      высыпает в лоток наши улицы и одежду

      и приподнимает ветер над землей

      на сосках Королевы Танца!

      И очистит все дождь!

      Только что в капле был человек,

      высокий, мрачный, бородатый, перевернуто отраженный

      но капля упала, и он исчез:

      Человек, Который Растворился

      Чекасин

      он пьет клюквенный морс,

      он принимает аспирин,

      он сбивает лихорадку

      снегом вместо перин

      его душа – это лев

      на пылающей крыше

      он дует каждый вечер в раскаленную медь

      он не может обжечься, он не может сгореть –

      его