Москва – Маньпупунёр (флуктуации в дольнем и горним). Том 1. Бафомет вернулся в Москву. Владимир Лизичев

на всем протяжении которого мои колени упирались в хребет впереди сидящего тучного пассажира, причём неизвестно кто из нас страдал от этого больше. Впрочем, и моя спина испытывала нечто подобное.

      Получасовое стояние в плотной очереди перед будкой девушки пограничника и наконец – на выход. Найдя недалеко от здания Шереметьевского аэровокзала встречающую дежурную машину, я скинул куртку, пиджак и в одной рубашке под проливным дождём, вперемежку со снегом, простоял минут двадцать.

      Стоял я и балдел, провожаемый удивлёнными взглядами проезжающих мимо автомобилистов и случайных прохожих, кутавшихся в тёплые аляски, дублёнки и анораки. Горячее тело, не спеша, порциями вбирало приятный холодок, он спускался под кожу и бодрил. Только присутствие незнакомого водителя удерживало от желания подпрыгнуть и помахать руками, как в детстве от простенькой радости бытия.

      Второй Незнакомец, оказавшийся чуть впереди, обернулся и, обращаясь к замешкавшемуся на секунду Серову, ободряюще произнёс – «Не пристало Немо бояться вод». И первым шагнул вниз. Тот же миг щёлкнул замок здоровенного чёрного зонта, непонятно каким макаром, оказавшегося в ладони-лапе Кошака. Два метра плотной материи надёжно укрыли странную компанию от струй дождя. Капли его старательно обегали, движущуюся по мокрой асфальтовой дорожке двора троицу, словно боялись обжечься.

      «Аааа-х» – невольно вырвалось у Александра, когда они неожиданно чуть-чуть приподнялись над землёй и, ускоряясь, понеслись сквозь непогоду.

      Только вслед бешено раскрутилась вертушка-ограждение проходной при входе в больницу, да хлопнула закрытая на крючок дверь наружу, и вскинулось было в недоумении лицо дежурного охранника за стеклом. Тот принял всё за сильный порыв ветра не на шутку разыгравшегося.

      Дверь захлопнулась, и почти сразу в сплошную радугу слились разноцветные огни улиц, площадей и переулков, рекламных транспарантов и светофоров. Мимо проносились длиннющие гусеницы машин, расчленённые перекрёстками и серые стены зданий. Все расплывчатые, изменчивые в струях дождя.

      В какой-то момент из марева осадков прямо перед Александром возникло прекрасное бледное женское лицо, застывшее в полуметре от носа. С интересом всматриваясь в него, улыбнулись яркие чудесного фиолетового цвета, чуть раскосые глаза. Тело незнакомки скользило следом за летящей троицей почти параллельно земле, была она гола и полупрозрачна. Длинные ярко рыжие волосы развивались и совершенно не мокли под проливным дождём. Изображение струилось.

      «Господи, какая красота, какое совершенство в этой женщине» – пронеслось в голове. Почему-то Александр знал, что незнакомка благосклонна к нему. Потом она что-то едва прошептала и исчезла. Через секунды три – четыре в голове Немо явственно прозвучало – «Иди». Опять закралась спасительная мысль, что всё это сон. Разум отказывался верить в происходящее.

      Стороннему наблюдателю, расположившемуся на самом