Пять ран Христовых. Юлия Викторовна Ли-Тутолмина

Грегуара. Но они меня признали не сразу, и Мадлен испарилась. Вернее, я помог ей вырваться и умчаться вперед. Но наконец отбившись от этого тупоумного… О, в пылу погони я проскочил мимо нее, а когда понял это, ибо дорога вверх по Луаре вела одна, и с нее свернуть Мадлен было некуда, – меня ожидал сюрприз. Эти безумцы – чета Кердей, взявшись за руки, шли мне навстречу и глядели друг на друга, точно Орфей и Эвредика. Мне же, как Аристею, пришлось отойти в тень, дабы не оказаться замеченным. Я следовал за ними в Анжер и Самюр, безвольно влекомый, не понимая какая же их конечная цель, куда эта безумная девица ведет свою жертву. Оказалось, что жертва сама себя вела. Прямо в сердце ада. Ибо, что произошло потом не смог предугадать даже я. Они устремились прямиком в Париж. Оставив сестрицу молиться в церкви Сан-Северен, сам Кердей отправился в особняк Гизов. Я нашел Мадлен разгуливающей в поисках неугомонного брата совсем в другой части Парижа и, увы, прежде чем мы его отыскали, произошло несчастье. Кердея схватили и повели к костру, ибо отец его года три назад должен был сгореть на площади Сен-Жан-ан-Грев. Я было предположил, что парижане совсем обезумели в неуемной жажде расправиться с негодяем, тревожившим прах их родственников, ведь старший Кердей так и не бросил дурацкую затею потрошить чрево кладбища Невинно Убиенных, пока ему не надоело каждый раз вызывать дьявола, дабы тот пособил и отвратил от него судилище и казнь. Знаю, что он живым и невредимым покинул Париж и отправился туда, откуда я родом. Сел на голландский корабль, что шел к земле обетованной. А несчастного сына его сожгли за срок меньший, чем понадобился бы для обеда. Но все было не так просто, как показалось на первый взгляд. В тот день, когда казнь закончилась, а проливной дождь затушил костер (недосожженное тело несчастного инока безжизненно висело на цепях), я отправился к герцогине. И выяснились некие подробности беседы этого блаженного бенедиктинца и госпожи. Инок обрушил на нее грады обвинений, требовал суда… А та посчитала разумным напомнить, чьим сыном является пришедший читать филиппики, и сделала это столь ловко, что мгновенно был поднят на уши весь дом. Злобного колдуна выволокли сначала на задний двор, где до полусмерти избили: челядью обуяла жажда мщения, и господа ничего не смогли с этим поделать, преспокойно наблюдая с балкона за сим побоищем, точно патриции с седалищ Колизея. Затем отряд швейцарских солдат, присланный Гизом, выволок его на улицу. К тому времени весть, что поймали самого Кердея, облетела Париж трижды, и несколько сотен, а то и добрая тысяча заполонила переулок Вольных Граждан. Парижан было не унять. Всех точно покусали бешеные псы. Бьюсь об заклад, что многим было неизвестно, что это вовсе не тот человек, смерти коего они столь неистово жаждут, более того, будущий монах.

      Его поглотил огонь столь стремительно, я даже не успел сообразить, что ведь, когда Кердея судили, приговор был вынесен всей семье. Дело темное, запутанное. Точно без происков дьявола не обошлось. Но, увы, несчастного Кердея не стали бы убивать столь поспешно, если бы