Пять ран Христовых. Юлия Викторовна Ли-Тутолмина

ни малейших угрызений совести. Молча собрала обрезки платья и туфельки в тугой узел, дабы потом предать их водам Луары, и последовала за Гарсиласо.

      Миновав лестницу, они оказались в прихожей, где, растянувшись у самого порога, действительно лежал человек, похрапывая и что-то бормоча во сне. Гарсиласо быстро снял с него короткие сапоги и ткнул их Мадлен.

      Вернулись беглецы тем же путем к берегу реки, где ожидала лодка. Теперь Мадлен легко соскочила на дно и бойко ухватилась за одно из весел. Гарсиласо одобрительно кивнул, и лодка, словно лезвие, стала рассекать темную водную гладь. Грести оказалось занятием не из легких, и Мадлен едва поспевала.

      Крепостная стена встретила беглецов нелюбезной размашистостью и муторным запахом сырости.

      – Здесь подвал с лестницей. Следуйте за мной.

      Мадлен кивнула, ощущая, как дрожит тело. Со страхом опустившись на сырую от росы землю, принялась нащупывать среди травы и камней предполагаемый вход.

      Входом оказалась черная, скрытая густой растительностью, дыра, в которую она чуть было с криком не провалилась, если бы не широкие деревянные перекладины стремянки. Мадлен ухватилась за них и, не замечая ссадин, которые оставило неотесанное дерево, нашла ногами опору.

      Гарсиласо был уже внизу и успел разжечь факел.

      – Держите себя в руках, – проворчал он. – Ваш крик поставит на уши охрану.

      Подвал в действительности оказался узким тоннелем, ведущим куда-то вглубь. Единственное, что могла разглядеть Мадлен, так это выщербленные ударами лопат стены. Верно один из тех подземных коридоров, таких же, какие связывают Амбуаз и Кло-Люссе. Он непременно должен был вести за пределы города.

      Вскоре беглецы приблизились к точно такой же лестнице, что стояла в начале. Мадлен взяла на себя смелость подняться первой.

      Доводы по части того, куда вел ход, всецело сбылись: беглецы оказались по ту сторону стены, и в нескольких шагах в темноте вырисовывались главные ворота города.

      Гарсиласо закрыл выход решеткой из тонких прутьев, затем присыпав ее землей, отряхнул руки и, выругавшись на счет слишком влажной почвы, указал куда-то в сторону леса. У одной из раскидистых ив, росших вдоль берега, стояли привязанные к ниспадающим ветвям досыпающие остаток ночи два добрых мула. Они были полностью экипированы: отличные вьючные мужские седла, крепкая подпруга, седельная сумка из тонкой козлиной кожи.

      – Сейчас важно уйти отсюда как можно дальше. Если вы направлялись в Париж, то лучше изменить маршрут… к примеру, отправиться вверх по течению Луары.

      – Но почему не вниз? Я надеялась оказаться в каком-нибудь из портов. В Сен-Мало, например, или в Кале…

      – Именно, там вас и будут искать! – отозвался Гарсиласо. – Вы же сами сказали брату о намерении сесть на судно, идущее в Америку.

      Мадлен опустила голову – пришлось согласиться, и они тронулись.

      Ветер донес три удара колокола. Медленно, дабы мул не споткнулся о кочки и мелкий кустарник, Гарсиласо двигался вдоль берега, вслед шла она. Блеск