Пять ран Христовых. Юлия Викторовна Ли-Тутолмина

полным тревоги:

      – Отчего же тогда мы сразу не направились в Париж?

      – Оттого, что ее светлость дожидалась вас в своем особняке на набережной в течение нескольких месяцев – она любит встречать весну здесь. Но вы опоздали и теперь придется ехать за ней в П-а-р-и-ж, – проговорил незнакомец по-прежнему шепотом и по слогам, нарочно издеваясь над несчастным поляком.

      Вновь собеседники затихли – верно, Михаль погрузился в раздумья, не зная кому верить. Письмо герцогини, которое всегда было при нем, не содержало ничего кроме общих фраз о желании видеть мадемуазель Мадлен среди своих фрейлин. Ах, он ведь потерял голову в тот день, когда напротив, должен был обо всем расспросить настоятельницу, или, по крайней мере, лучше слушать ее, авось бы что-нибудь понял. Разумеется, теперь он не мог быть наверняка уверенным, что посланник говорит правду, правда его, однако, больше походила на таковую в сравнении с откровением Мадлен, увы, и она это понимала. Вполне справедливые сомнения снедали ее бедного брата – в слишком большое количество подробностей был посвящен этот Фигероа.

      – Не понимаю, что вас тревожит? Сарматы странный и недоверчивый народ. Одним словом – варвары, – фыркнул незнакомец. – Ему графский титул на блюдце, а он носом воротит! Однако ж экю герцогини вы не побрезговали. И как поглядеть, увесистый кошель, что утяжеляет ваш пояс, не столь же утяжеляет вашу праведную душу, словно все семь смертных грехов.

      – Мессир! – голос Михаля задрожал от гнева.

      – Господь с вами, не будьте так серьезны, уберите ваш кинжал. Приходилось мне не раз быть свидетелем того, как монахи умеют обращаться с оружием. Ей-ей, похлеще любого заправского дуэлянта! Да уберите же клинок, будущий граф Кердей, я всего лишь пошутил.

      – В толк не возьму, и за что же меня желают возвести в графы?..

      – А разве не французский король несколько столетий назад наградил вашего предка лилиями за славные победы над англичанами? И, кажется позабыл добавить и графскую корону. Сию оплошность берется исправить моя госпожа. Доброе дело сделать ей не впервой. Вот увидите сами, как быстро в ваших руках окажется приказ, подписанный самим Карлом Девятым, о возведении вас в титул столь высокий. Моя госпожа щедра на милости.

      Мадлен нахмурилась, вновь изумляясь тонкой осведомленности посланника.

      – Я должен поразмыслить. Дайте нам время хотя бы на отдых, – почти взмолился Михаль.

      – Не смею протестовать. Сколько? День, два?

      – Два, – неуверенно попросил Кердей.

      Мужчины раскланялись и разошлись каждый в свою сторону.

      Дверца экипажа распахнулась, обдав пылающее лицо девушки прохладой. Она успела уронить голову на подушку, притворившись спящей. Тот аккуратно устроился подле нее, Лука на козлах, и они тронулись.

      Но проехав не более мили и завернув в одну из улиц, выходивших на набережную, экипаж остановился.

      Михаль тяжело вздохнул и, прежде чем встать, поглядел на сестру. Ее лицо было по-детски безмятежно, полный