Пять ран Христовых. Юлия Викторовна Ли-Тутолмина

пришла к этому раньше, чем научилась читать. Еще в Гоще я испытала сомнение в правдивости некоторых мест библейских преданий, рассказанных мне матушкой. Проведя семь лет в святой обители, я постигла всю сущность веры, что мне навязали силой.

      – Теперь-то ты должна быть довольна, что сделаешься одной из приближенных французской герцогини.

      – Все не так, как тебе описала мать-настоятельница. Да, письмо действительно написано рукой Анной д'Эсте – герцогини Немурской – матерью лотарингского дома, как ее называют. Но мало кто знает, что она в тайном сговоре с испанским монархом. Случайно или намеренно она открыла… ему…

      Мадлен вдруг замолчала. Опустив голову, она погрузилась в раздумья, вероятно, подбирая нужные слова, но Михаль вспылил:

      – Если бы тебя кто слышал! Боже, какой позор… Ты, должно быть, голову позабыла в монастыре.

      – Уж, поверь мне, Михалек, – прервала девушка молодого нравоучителя, криво усмехнувшись, – как раз голову я успела прихватить с собой, чего не скажешь о моей добродетельной, девичьей чистоте и душе. Все это у меня отняли служители Господа и Церкви. А мадам Монвилье – развратница и самая настоящая сутенерша! Курва, здзира! Она дает прекрасное образование в своем пансионе девицам из родовитых семей и те не жалуются, ибо более благостного и раздольного места не найти. Но среди графинь и принцесс есть девушки низкого происхождения, все они как на подбор редкие красавицы, ибо гонцы матери-настоятельницы отдают годы поискам таковых. Их родители рады были избавиться от нахлебниц, и им невдомек для чего Китерии нужны эти несчастные…

      Когда мне исполнилось одиннадцать, произошло нечто, из-за чего я навеки потеряла сон, и что полностью изменило меня. Ты узнаешь причины моим странным суждениям.

      В один из вечеров, после трапезы я почувствовала сильную головную боль и слабость. Через несколько минут сознание меня покинуло. Но не совсем. Я не могла двигать руками и ногами, чувствовала, как внутри все пылает и видела лишь, словно сквозь пелену густого тумана – только чьи-то силуэты, тени. Меня подняли и понесли, затем уложили на холодную гладкую поверхность – это были плиты в храме… Множество зажженных свечей, отдаленный аромат ладана… На полу лежали еще несколько девушек. Пользуясь нашей беспомощностью и отрешенным сознанием, темные тени касались самых потаенных уголков наших тел, осведомляясь ежеминутно: «Еще? Еще?..» и заставляя содрогаться от сладостных и греховных мук…

      На следующий день, с торжественными лицами и ласковыми улыбками на устах монахини возвестили нам, что на нас снизошла Божья благодать, что святой дух выбрал нас, дабы преподать особый урок… Все эти прикосновения принадлежали ангелам, каковые желали подготовить нас к ласкам будущих мужей, к зачатию и родам.

      Так повторялось несколько раз. Я была готова расстаться с рассудком, едва не поверив в подобный бред, пока меня не осенило, что монахини