Из тупика. Том 1. Валентин Пикуль

раз мы плохо искали. В этом же обыске нам помогут добрые французы.

      – Механисьён! – возмутился мичман. – Вы вольны обыскивать самих себя с любых точек зрения, даже в самом неудобном ракурсе. Но забираться в каюту офицера…

      – Все офицеры, – сказал Федерсон, – покорились чувству долга. Покоритесь же и вы, мичман.

      Французская полиция уже вовсю рыскала по крейсеру.

      – Свинство! – кратко выразился Вальронд и, полуодетый, схватив со стола папиросы, выскочил в коридор кают-компании, где уже было полно офицеров, таких же, как и он, растерянных и униженных.

      – Господа, как вы могли позволить? – спросил мичман.

      – А что делать? – пожался в ответ Корнилов. – Не драться же нам с французами… Теперь только ворота растворяй пошире: беда на крейсер поперла!

      Тут же, повизгивая, крутился и корниловский дог Бим – без хвоста. Между офицерами проталкивался плечом взолнованный Иванов-6, стараясь на ходу застегнуть мундир.

      – Господа, господа, – говорил он потупясь. – Как раз балаган, только вашей ярмарки не хватало… Что вы здесь торгуетесь? Прошу разойтись по командам. В Париж из Петрограда уже выехал военно-морской следователь – подполковник Найденов, и скоро он прибудет в Тулон…

      Это была новость. Каша, по-видимому, заваривалась крутая. На выходе из коридора кают-компании мичмана Вальронда задержал барон Фиттингоф фон Шелль.

      – Женечка, – сказал минер с опаской, – виноват во всем Володька Корнилов! Я говорил ему, чтобы он не резал газеты…

      – Да! Он перестарался и запорол нам всю выкройку. Нет хуже дураков, нежели дураки убежденные. Особенно, если дурак имеет чин лейтенанта, которого не заслуживает.

      – Я все продумал, – сказал минер печально. – Этими обысками и подозрениями мы сами революционизируем команду… Верно?

      Вальронд пожал плечами, и погоны вздернулись – крылышками.

      – Что тебе сказать, баронесса, на это? Я всегда и всем говорил, что ты у нас… умная девочка!

      Теперь обыскивали весь крейсер. А это значило – ни один отсек, ни одна машина, ни одна башня, ни один погреб (не говоря о кубриках) не минуют рук опытного сыщика. Команда стояла навытяжку вдоль верхнего дека – и не уйдет отсюда вниз, пока обыск не закончится.

      Вальронд подошел к комендорам.

      – На этот раз, – сказал, – я могу смотреть вам в глаза, ибо в мою каюту уже залезли. Боюсь, что филеры нескоро вылезут оттуда, ибо у меня много портретов нелегальных барышень…

      Матросы весело посмеялись – в общем, настроение было ничего.

      – Евгений Максимович, – раздался вдруг окрик Быстроковского, – с командой не разговаривать… Следуйте в башню!

      В башне, под креслом вертикальной наводки, полиция обнаружила револьвер. Держа этот револьвер в руке, мичман вернулся к своим матросам:

      – Мне велено узнать – чей это? Я надеюсь, что…

      Он хотел сказать далее: «нам его кто-то подсунул», но тут честный Захаров шагнул вперед:

      – Мой, ваше благородие.

      Матросы переглянулись.

      – Лыко… –