На действительной службе (сборник). Игнатий Потапенко

рюмка!

      – Это мне обидно! Тогда и засека моя не будет полная! Это уже всему миру известно!

      – А о чем же мы Богу молились, хозяин? Не о том ли, чтобы засека была полна? – серьезно спросил Кирилл.

      – Оно, конечно, это само собой!..

      Мужики с серьезным видом уставились в тарелки и молчали, только Марко повторял свое: «Оно конечно». Но через минуту его смущение прошло, и он сказал:

      – А теперь и по второй, чтобы и в предбудущие времена засеке моей Бог зерно давал!

      При этом он наполнил стаканчики. Дементий уже протянул руку, чтобы взять свой, но в это время Кирилл сказал:

      – По моему мнению, человеку одной рюмки довольно!

      Мужики удивленными взорами переглянулись друг с другом. Дементий отдернул руку от стаканчика и стал гладить ею свою роскошную бороду. Но хозяйка приняла эту речь за шутку и промолвила:

      – А ну, батюшка, еще стаканчик выкушайте, а то без вас и другие не пьют.

      – Зачем же я стану пить, когда мне неприятно и вредно? Притом же священнику и не идет пить этого.

      – А у нас батюшки всегда здорово пьют! – вставил один из гостей.

      Некоторые на это одобрительно промычали; другие же, как бы смутно почувствовав неловкость сказанной фразы, сконфузились.

      – А по-моему, какой же это батюшка, ежели он с нами выпить не желает? – выпалил другой гость.

      На это все ответили глубоким молчанием.

      – А как вас зовут и где ваша хата? – спросил Кирилл, обратившись к автору последнего изречения.

      – Зовут меня Сидором Товкачем, а хата моя, батюшка, ежели будет ваша милость пожаловать к нам, – третья от Марковой хаты! – ответил мужик.

      – Ну, так я и буду знать, и в хату Сидора Товкача никогда уже не заеду! Пить водки я не умею – значит, я ему не батюшка!

      Товкач покраснел до ушей и до такой степени был подавлен, что не нашелся что сказать. Кирилл продолжал:

      – А прочим, кто и без водки меня за батюшку почитать согласен, я расскажу, почему я водки много не пью. Не пью я ее оттого, что дорожу своим здоровьем, хочу долго на свете прожить, да притом всегда быть умным человеком. А водка, ежели ее пить больше, чем следует, здоровью вредит, жизнь сокращает. Тебе назначено прожить семьдесят лет, а ты пьешь много водки и проживешь только пятьдесят. Ты умный человек и все тебя уважают, а от водки твой ум тупеет, туманится, и смотришь – из умного ты стал дураком, и все над тобой смеются. Так рассудите: есть ли мне какая-нибудь выгода пить ее?

      – Да так оно и выходит, что выгоды никакой нет! – подтвердил кто-то.

      Смущенные хозяева больше никому не предлагали водки, решив, что настоящая пирушка будет после отъезда батюшки.

      После того как был съеден пирог со сливами, Кирилл встал, а за ним и все поднялись. Когда он вышел из хаты, пошли тихие разговоры:

      – Вот ученый так истинно ученый, даром что молодой! И серьезный какой! А наш-то Товкач, можно сказать, прямо в ступу попал! Необразованность!

      Когда Кирилл, сопровождаемый Дементием, собирался сесть в «дилижан», к нему