Мария Башкирцева. Дневник. Мария Башкирцева

он.

      – Правда?

      – Правда. Но дальше… Итак, мы поручим это барону Висконти.

      – Хорошо.

      Я говорила «хорошо», а думала: «Это мы еще посмотрим».

      – Но это еще нельзя сделать так скоро, – сказала я.

      – Через два месяца.

      – Вы смеетесь? – спросила я, как будто это было совершенно невозможно.

      – Через шесть.

      – Нет.

      – Через год?

      – Да, через год. Вы подождете?

      – Если нужно; только бы я мог видеть вас каждый день.

      – Приезжайте в Ниццу, потому что через месяц я уезжаю в Россию.

      – Я поеду за вами.

      – Это невозможно.

      – Почему?

      – Мать моя не захочет.

      – Никто не может помешать мне путешествовать.

      – Не говорите глупостей.

      – Но ведь я вас люблю!

      Я нагнулась к нему, чтобы не потерять ни одного его слова.

      – Я всегда буду любить вас, – сказал он. – Будьте моей женой.

      Мы входим в банальности влюбленных, банальности, которые становятся божественными, когда люди действительно полюбили навсегда.

      – Да, право, – говорил он, – это было бы так хорошо – прожить жизнь вместе, у ваших ног… обожая вас… Мы оба будем стары, так стары, что будем нюхать табак, и все-таки всегда будем любить друг друга. Да, да, да… Милая!..

      Он не находил других слов, и эти слова, такие обыкновенные, становились в его устах величайшей лаской.

      Он смотрел на меня, сложив руки. Потом мы рассуждали, потом он бросился к моим ногам, крича задыхающимся голосом, что я не могу его любить, как он меня любит, что это невозможно. Потом он захотел, чтобы мы признались друг другу в своем прошлом.

      – О! Ваше прошлое, милостивый государь, меня не интересует.

      – О! Скажите мне, сколько раз вы любили?

      – Раз.

      – Кого?

      – Человека, которого я не знаю, которого я видела десять или двенадцать раз на улице, который не знает о моем существовании. Мне тогда было двенадцать лет, и я никогда с ним не говорила.

      – Это сказка!

      – Это правда!

      – Но ведь это роман, фантазия; это невозможно, это тень какая-то!

      – Да, но я чувствую, что не стыжусь этой любви и что он стал для меня чем-то вроде божества. Я ни с кем его не сравниваю и не нахожу ему никого достойного.

      – Где же он?

      – Да я не знаю. Очень далеко, он женат.

      – Вот безумие!

      И мой чудак Пьетро имел весьма недоверчивый и пренебрежительный вид.

      – Да, это правда. И вот, я и люблю вас, но это уж не то.

      – Я вам даю все мое сердце, а вы мне даете только половину своего, – говорил он.

      – Не просите слишком многого и постарайтесь удовлетвориться.

      – Но это ведь не все? Есть еще что-нибудь?

      – Это все.

      – Простите меня, но позвольте мне на этот раз вам не поверить. (Как вам понравится такая испорченность?!)

      – Нужно верить правде.

      – Не могу.

      – Ну, тем хуже! – воскликнула я, рассердившись.

      – Это превосходит мое понимание, – сказал он.

      – Это