Медаль за отвагу. Том первый. В тени сомнения. Виталий Михайлович Иванов

он эти вопросы с таким видом, словно будучи учителем, стоял перед классом и выискивал взглядом, кто же поднимет руку, чтобы дать ответ. Среди посетителей раскатилась волна смеха и даже гогота. Но не всем были по нраву его речи, и тут же послышалось раздраженное восклицание:

      – Ты пьян и мерзок, убирайся отсюда!

      – Я смотрю, мои слова мало кого трогают, – не унимался диктор. – Тогда я исполню акапеллу, пока вы перекусываете.

      – Никто концерт твой не заказывал, – выкрикнул светловолосый здоровяк, находившийся у стойки бара. При этом из его рта вылетели кусочки еды. Он второпях извинился перед сидящими рядом и доорал:

      – Хватит нести чушь!

      – Страна в опасности, а вы околачиваете пивнушки!

      Более трезвый приятель, проявив настойчивость, все же осек оратора. Что-то говоря и шикая, он отвел его в сторону, затем вернулся на то место, где стоял диктор, и обратился к посетителям:

      – Простите его, достопочтенные джентльмены и леди! Он перебрал.

      Изобразив поклон, более трезвый приятель повел оратора к выходу. Тот шатался, постоянно оборачивался, но теперь уже послушно стал подниматься по лестнице. На ступенях он пытался что-то спросить у только что вошедшего мужчины в шляпе, сдвинутой на лицо, одетого в короткое пальто. Тот помотал головой, не вдаваясь в подробности вопроса, и, посторонившись пьяного диктора, поспешил спуститься, а приятели вышли наружу. Мужчина же в коротком пальто медленно побрел через зал, сняв головной убор, поправляя волосы пятерней пальцев. Осматривал же он посетителей, ища кого-то определенного, или просто искал свободное место, по его виду было не вполне понятно. Дойдя до стойки, откуда просматривалось помещение целиком, мужчина облокотился на нее и стал водить глазами.

      Брандмейстер вновь повернулся к лестнице. По ней спускались изящно одетая дама и молодой человек в костюме с иголочки. Дама выглядела старше своего спутника лет на десять, с сумочкой на изгибе локтя и в белых перчатках, скользила рукой по лакированной, но уже местами обшарпанной периле, но затем, отдернув руку от нее, сцепила их вместе, держа проницательный, с интересом к происходящему взгляд ровно перед собой. После неторопливого, чинного спуска по лестнице, пара остановилась возле Брандмейстера. Молодой человек забормотал на ухо даме о том, что зачем они сюда пришли, и не стоит здесь задерживаться. Дама, слушая, ухмылялась уголком губ и словно по-лисьи сузила глаза. Когда молодой человек закончил шептать, она громко ответила, не обернув головы.

      – Я устала от театров, Уильям!

      – Но посмотри – здесь и мест свободных нет! – снова забормотал он.

      – Ничего страшного – найдем! Чего ты скулишь? Мы же договорились, что зайдём в первое попавшееся…

      – Но я не думал, что оно будет таким! – возмутился спутник, но тише, чем говорил до этого.

      – Ладно тебе, Уильям, успокойся! – дама оставалась непоколебимой. –