Медленной шлюпкой в Китай (сборник). Харуки Мураками

ноги и пристально смотрела на носки белых туфелек.

      – Почему ты подумала, что я это сделал нарочно? – еще раз спросил я.

      – Думала, ты рассердился.

      – Рассердился?!

      – Да.

      – Почему?

      – Ну… я ведь сказала, что пора домой.

      – Что со мной станет, если я буду сердиться всякий раз, когда девчонка уходит домой?

      – Или же тебе со мной было неинтересно.

      – Да ну! Это же я тебя пригласил.

      – Но было скучно. Правда?

      – Ничего не скучно. Очень даже интересно. Я не вру.

      – Врешь. Разве со мной может быть интересно? Тебе, наверное, очень хотелось ошибиться, вот ты и ошибся.

      Я вздохнул.

      – Не бери в голову, – сказала она. – Со мной так не в первый раз. Боюсь, что и не в последний.

      Из ее глаз скатились на куртку две слезинки.

      Как быть, я представить себе не мог. Мы просто сидели и молчали дальше. Миновало несколько поездов, выплевывая на перрон пассажиров. Те пропадали наверху лестницы, и опять водворялась тишина.

      – Оставь меня, пожалуйста.

      Я молчал, не в силах что-либо сказать.

      – Нет, правда, – продолжала она. – Если честно, мне было с тобой очень приятно. Давно так не было. Поэтому приятно вдвойне. Хотелось верить, что все будет хорошо. Даже когда ты посадил меня не в тот поезд, я подумала: ну и ладно. Какая-нибудь ошибка, а ты…

      Она замолчала. Слезы капали на куртку, на ткани расплывались темные пятна.

      – Но когда поезд проехал Токийскую станцию, мне все стало противно. Я не хочу, чтобы со мной так обходились. Я не хочу видеть сны.

      Так долго она говорила впервые. А когда замолчала, между нами повисла долгая пауза.

      – Извини, я был не прав.

      Леденящий ночной ветер растрепал вечерний выпуск газеты и погнал ее на край платформы.

      Моя соседка откинула намокшую от слез челку вбок и улыбнулась:

      – Ладно. Если разобраться, меня здесь быть не должно.

      Здесь – это где? В Японии или на блуждающей в мрачном космосе глыбе гранита – я не знал. Я молча взял ее руки и положил себе на колени, мягко прижав своими. Ладони у нее были теплые и влажные. От этого тепла растаяли какие-то давние воспоминания. И я решительно заговорил:

      – Слушай, может нам попробовать начать все с начала? Действительно – я тебя почти не знаю. Но хочу узнать. И мне кажется, чем глубже я тебя узнаю, тем больше ты мне будешь нравиться.

      Она не ответила ничего, и только ее пальцы едва шевелились в моих руках.

      – У нас должно все получиться, – сказал я.

      – Думаешь?

      – Пожалуй. Обещать не могу. Но постараюсь. Я хочу стать честнее.

      – А мне… что мне нужно делать?

      – Встретиться со мной завтра. Идет?

      Она молча кивнула.

      – Я позвоню.

      Она вытерла кончиками пальцев остатки слез, сунула обе руки в карманы и сказала:

      – Спасибо. И прости меня за все.

      – Тебе не за что извиняться. Ошибся ведь я.

      И мы расстались. Я остался сидеть