Поймай меня, или Моя полиция меня бережет. Анна Орлова

сдержавшись, я фыркнула. «Милашка», надо же!

      – Не заметила, – сдержанно ответила я.

      – Ну как же! – Роза округлила зеленые глаза и сложила руки перед грудью. Конвоиры, впихивающие задержанного в «воронок», застыли как околдованные. – У него такие глаза! Такие теплые, завораживающие, бархатные, и цвет… Как трюфеля, вот!

      Роза мечтательно улыбнулась, и задержанный длинно присвистнул, а конвоиры едва не закапали слюной тротуар.

      – Ой! – Сестренка опомнилась и преувеличенно смущенно потупилась. – Извини, оно само как-то получается.

      Я только вздохнула. По правде говоря, Роза действительно не виновата. Если уж кто и виноват, так это мама, хотя сама она считает, что ей просто не везло в любви…

      Отправив сестру домой, я решила сделать обход. Собиралась ведь навестить троллей, а заодно заглянуть к тихому алкоголику-водяному, проведать лежачую бабулю Сабрину, выяснить, как дела у Волосатой Мэг…

      Я с удовольствием прошлась по знакомым улочкам. Есть какая-то неизбывная прелесть в частном секторе. Каждый дом, каждый участок имеют свой характер. Они не выстроены по ранжиру, не выдержаны в одном стиле – пестрые, своеобразные, в разноцветье садов и цветников. Настоящий оазис сонной сельской жизни посреди шумного промышленного города…

      На пересечении Абрикосовой и Виноградной пристроился небольшой круглосуточный магазинчик со всякой ерундой (а заодно и с куда более востребованным алкоголем) и банкоматом, который уже прилепили на место. Только пятна свежей штукатурки выдавали недавние события.

      Я доброжелательно поздоровалась с курящей на крыльце дебелой продавщицей, которая при виде меня попыталась изобразить саму невинность. Можно подумать, я не в курсе, что она продает самогон! Но поймать за руку ушлую продавщицу никак не удавалось. Да я и не сильно старалась, зная, что свято место пусто не бывает.

      А вот на другие нарушения я глаза не закрывала и потому напомнила о давнем грешке:

      – Надеюсь, больше вы алкоголь несовершеннолетним не продаете, Ника?

      – Ни-ни! – вытаращилась она. – Чтоб мне лопнуть! Одного штрафа мне за глаза!

      Я улыбнулась и вдруг поняла, что напрочь кое о чем позабыла:

      – Более-менее приличный торт есть?

      – Уж извиняйте. – Ника развела руками. – Ни тортов, ни пирожных не держим. Портятся быстро. Печенье хотите?

      – Хм. – Печенье мне не подходило, и я спросила со слабой надеждой: – Шоколад? Конфеты?

      – Не-а. – Для убедительности продавщица покачала лобастой головой и вдруг просветлела: – Мороженое есть! Хорошее. Хотите?

      – Ну… – Я заколебалась, потом махнула рукой: – Ладно, давайте.

      Хм, зато оригинально!

      Дом троллей больше походил на груду разновеликих камней в окружении хмурых елей. Звонка у них сроду не было, так что пришлось по старинке кричать от калитки:

      – Хозяева! Эй, хозяева!

      Голос у меня звонкий, к тому же сразу отозвались все окрестные собаки.

      – Чего надо? – недовольно откликнулся кто-то из глубины