Медный всадник. Полина Саймонс

ты себя чувствуешь? Бодра и весела? – улыбнулся он.

      – Да, – пробормотала она, – пожалуй, допрыгаю на одной ножке до Ленинграда.

      Судя по исказившемуся лицу, она страшно мучилась.

      Александр пообещал скоро вернуться и отправился будить фельдшера: взять какую-нибудь одежду и лекарств. Лекарств не оказалось, но Марк отыскал платье одной из медсестер, погибшей несколько дней назад.

      – Слушай, старшина, я прошу всего-то один паршивый кубик морфия, – произнес с досадой Александр.

      – У меня его нет! – отрезал Марк. – За кражу наркотиков полагается расстрел. Даже если у нее началось бы внутреннее кровотечение, я все равно не дал бы морфия гражданскому лицу. Что вы хотите: война. А если сейчас принесут раненого офицера?

      Александр не ответил.

      Он вернулся к Татьяне и натянул на нее платье, стараясь не задеть ни бок, ни ногу.

      – Ты очень хороший, – сказала она, положив ладонь на его щеку.

      – Ты тоже, – признался он, прижимаясь щекой к ее ладони. – Очень больно? Выпей еще немного водки. Хоть немного заглуши боль.

      – Ладно, – согласилась она. – Все, что скажешь.

      Он позволил ей сделать несколько глотков.

      – Готова в путь?

      – Оставь меня. Оставь и уходи. Рано или поздно мне найдут уголок в палатке с ранеными. Люди умирают, места освобождаются.

      – Думаешь, я прошел через все это, чтобы бросить тебя здесь?

      Он сложил палатку, перекинул через плечо скатанные одеяло и шинель.

      – Сейчас подниму тебя. Сможешь постоять на одной ноге?

      – Да, – со стоном вырвалось у нее.

      Стоя, она едва доходила ему до ключиц. Он изнывал от желания чмокнуть ее в макушку.

      «Пожалуйста, не смотри на меня», – умолял он про себя.

      Она стояла, покачиваясь, с трудом сохраняя равновесие.

      – Повесь на меня свой ранец, – попросила она. – Так будет удобнее.

      Он послушался.

      – Таня, сейчас я присяду, а ты хватайся за мою шею и держись. Потащу тебя на спине.

      – А винтовка?

      – Буду держать в руках. Давай, нельзя терять ни минуты.

      Он присел и, когда она уцепилась за него, медленно встал.

      – Готова?

      – Да, – простонала она.

      – Больно?

      – Не очень.

      Он пронес Татьяну три километра до станции, но оказалось, что пути еще не отремонтированы.

      – Что теперь? – встревоженно спросила она, когда он остановился передохнуть.

      Александр спустил ее на землю и дал попить.

      – Придется идти до следующей станции.

      – Сколько километров?

      – Шесть.

      – Нет, Александр. У тебя сил не хватит.

      – Разве есть другой выход? – бросил он, присаживаясь перед ней. – Идем.

      Они тащились по лесной тропе, когда над верхушками деревьев пролетели самолеты. Будь Александр один, наверняка продолжал бы идти, но с Татьяной на спине… если упадет бомба, ее первую ударит осколком.

      Он сошел с тропы, углубился в чащу и устроил Татьяну у поваленного дерева.

      – Ложись, –