Карма. Кэти Остлер

замер. Спины в струнку. Руки на партах. Мы стараемся не дышать. Вздохнешь – и тебе конец.

      Всему свое время, – говорит миссис Харт негромко. Она прохаживается между партами, вертя бедрами, как двумя тыквами на шарнирах.

      Ну и картина, – стонет Майкл. Его слышно даже в первом ряду.

      Хелен, хихикнув, затыкает кулаком себе рот, идеально подведенный розовой помадой. Я смотрю на нее в восхищении. Она стала моей лучшей подругой в тот день, когда сказала: Не смей стричься, Джива. А то я тебя убью.

      Учитесь терпеть, – повторяет миссис Харт. – Я отпущу вас по домам, только когда в классе наступит идеальная тишина. Торопиться мне некуда, я могу здесь и до вечера просидеть.

      А ведь и правда может, – бормочет Майкл у меня за спиной. – Т-т-терпение, Джива. – Его губы совсем близко. Дыхание щекочет мне шею. – Терпение, девочка. На свете есть вещи, ради которых стоит потерпеть. Его слова жгут мне кожу.

      Терпение

      Это слово отец часто произносит в разговорах с мамой.

      Давай запасемся терпением, Лила. В Пенджаб мы обязательно поедем. Может, к тому времени Бог соблаговолит послать нам еще ребенка. Мальчика.

      Правильно, Амар, давай сидеть и ждать, пока твой Бог чего-нибудь там соблаговолит.

      Она идет прочь из комнаты. Немного погодя сверху доносятся раскатистые аккорды Бетховена.

      Я тоже стараюсь собраться с силами и терпеть.

      (Не в ожидании поездки в Пенджаб. Она меня абсолютно не волнует.)

      Не пустое место

      Мне приходится терпеливо ждать, пока Майкл обратит на меня внимание. Не на цвет моей кожи. Не на мое сари. Не на персонажа костюмированного представления. А на меня.

      (На меня такую, какая не будет для него пустым местом.)

      Сначала я улыбалась ему, все время, даже когда он меня нарочно не замечал. Я помогала ему с заданиями по математике. Смеялась над его малахольными шуточками.

      (Анекдот про трех голых и продавца жалюзи – шутка не то чтобы очень смешная.)

      Потом вмешалась Хелен.

      Не показывай, что ты к нему неравнодушна, – сказала она. – Мальчишки таких неравнодушных ни в грош не ставят. Нет. Нет. Нет. И с математикой ни в коем случае не помогай. Скажи, что сама последнюю контрольную плохо написала. А то мальчишки терпеть не могут слишком умных.

      (Неужели?)

      И я принялась игнорировать Майкла. Делать вид, что его для меня не существует. И он, разумеется, начал меня цеплять.

      Доброе утро, Рикки-тикки-тави!

      А я совсем не обижалась.

      (И почему я такая глупая?)

      Я была счастлива, что у меня есть подруга, которая учит меня быть хозяйкой своим желаниям.

      Мужчины любят чувствовать себя хозяевами положения, – наставляла меня Хелен. – А когда не получается, они теряют к тебе интерес.

      У мамы не было никого, кто бы помог ей советом. Посоветовал, что делать с мужниным упрямством. А будь у нее такая подруга, как Хелен, мата мигом бы тайком отправилась в аэропорт. Подруга ее туда бы и отвезла.

      Подслушано