Ты, я и другие. Финнуала Кирни

плечами:

      – Теперь знаешь.

      Мы заходим в кухню.

      – Вина?

      – Нет, спасибо. Кофе, если можно.

      На стене старое фото: мы с Бет на лыжной прогулке. Улыбки на лицах и столько любви в глазах, что это как удар наотмашь.

      Она включает чайник, достает две кружки. Обычная сцена. Я по ней соскучился? Секс средь бела дня, которого у меня было завались в последние месяцы, вылетает из памяти, когда я смотрю на наше с Бет фото, и мы вдвоем в кухне, и она делает мне кофе.

      Она спрашивает:

      – Как ты?

      – Нормально. Кручусь целыми днями как белка в колесе… А ты?

      Она молча пожимает плечами. Протягивает мне кружку, наливает себе зеленого чая и садится напротив в уголке. Я ищу ее взгляд.

      – Бет, я… – Тянусь к ней. Она отдергивает руку. – Пожалуйста. Мне нужно объяснить.

      – Я забыла положить тебе сахар.

      Она подходит к шкафу, достает сахарницу и протягивает ее мне вместе с чайной ложкой.

      – Мег связывалась с тобой на этой неделе?

      – Нет. Я… Слушай, я понимаю, что без толку говорить, что вот так случилось, но это правда! Она сама подошла. Да, я ее не остановил, а следовало. Зря я этого не сделал и себя не одернул зря. Мне жаль. Лучше бы мы просто были с тобой вместе… здесь…

      Я произношу все это, стараясь выгнать из головы мысли о сегодняшнем дневном безумстве. Я здесь, я здесь ради Бет, ради разговора с ней. Для того чтобы она меня выслушала наконец. Не имею представления, что собираюсь сказать, – но знаю совершенно точно: здесь и сейчас, именно в этот момент, я готов произнести любую ложь, если потребуется, чтобы сохранить наш брак.

      Бет смотрит в пол.

      – У Мег скоро экзамены, не забудь.

      – Ну, Бет! Это же секс, просто секс, ничего больше. Ты и я, мы…

      Бет по-прежнему рассматривает плитки пола. У нее сейчас такой вид, словно в горле застрял мяч для гольфа.

      Я беспомощно пожимаю плечами:

      – Секс, ничего больше… Ты больше не хотела меня.

      Хватаю себя за язык. Последняя фраза была явно лишней: Бет может решить, что я пытаюсь в чем-то обвинить ее.

      Она поднимает глаза.

      – Нам надо обсудить детали. Теперь, когда мы порознь… Я не хочу терять дом.

      О господи. Я давлюсь кофе.

      – Только поэтому мы и встретились? Только это тебя и интересует? Мой бумажник и дом?

      – Ты сам отсюда ушел! И сожительствуешь со своей шлюшкой!

      – Я не сожительствую с ней. И не живу. Я живу у Бена. А отсюда меня выкинула ты.

      Не время защищать честь Эммы.

      – Я не хочу слушать объяснения. – Бет внезапно встает, рука на бедре.

      – Ты не хочешь слушать сейчас? Или вообще никогда? Нам придется друг друга выслушать. Мы не можем делать вид, что ничего не произошло, и просто говорить о расходах!

      – Почему нет? – Она наконец смотрит на меня в упор.

      Внезапно меня одолевают усталость и безнадежность:

      – У нас разлад, Бет. Знаю, что виноват я, но, пожалуйста…

      – Адам, ты ведь все еще с той женщиной?

      Обе руки уперты в бедра. Она хочет сказать, что пока Эмма