Прелестник. Наталья Колобова

Луи. Если вас очень волнует, я успокою вас: никого нет, путь свободен, но между мной и вами не может быть никаких денег, я не хочу быть обязанной больше, чем теперь.

      Луи посмотрел ей в глаза и ровно ответил:

      – Ты не поняла меня, Мари. Я даю не в долг и не прошу тебя оплачивать мои старания. Боюсь, что кроме меня тебе никто этого не предложит. Неужели есть необходимость платить этим нудным старикам, зависеть от их чудачеств… мне ты ничего не должна. Воля твоя, но если понадобятся средства, смело обращайся ко мне.

      – Благодарю вас, – совсем растерялась она, – я очень вам признательна, простите, если не так поняла… но деньги… нет.

      – Мари, я никогда ни одну женщину не принуждаю уделять мне внимание, никогда. Ты ничем не обязана мне, и я ничего не прошу у тебя.

      – Как же понимать ваши действия в то утро? – строго глядя на него, спросила Мари.

      – Утро? – повторил он и загадочно улыбнулся. – Тебе это не понравилось?

      Мари поняла, что краснеет, взволнованно поправила волосы.

      – Ну же, будь искренней, – настаивал он. – Может, я оскорбил тебя? Обидел? Я готов принести свои извинения.

      Она не могла найти нужных слов. Луи заключил:

      – Так вот, радость моя, ни теперь, ни впредь я не позволю себе ничего такого, что было бы для тебя оскорбительным, а если что-нибудь не понравится, ведь ты же мне скажешь? Разве нет? Требовать, вынуждать – упаси Боже. Я настойчив, это правда, но я знаю границы, которые нельзя переступить. Остальное же – в твоей власти.

      Мари в раздумье ответила:

      – Не кажется ли вам, что обстоятельства теперь иные, что и вы, и я – уже не те, что были вчера. Не слишком ли прошлое тяготеет над вами?

      Луи рассмеялся и бодро заявил:

      – Прошлое? Ты меня удивляешь. Я, конечно, кое-что вспомнил, но, бог мой, думаю я только о том, что может быть сейчас, сегодня, теперь. Настоящее может оказаться прекраснее прошлого, не думаешь так?

      – А вы оптимист, – наконец улыбнулась она.

      – Со стороны виднее, – странно отозвался Луи и громче произнес: – Ну, мне пора идти. Ужин замечательный, вот так бы почаще. Поговорили на славу, надеюсь, не в последний раз.

      Луи уже целовал ей руку. Мари только теперь ощутила, что не хочет лишаться его общества. Кажется, посидели совсем недолго, а часы показывают уже полдвенадцатого ночи.

      – Извините, сударь, я должна была следить за временем. Дома вас, верно, ждут и волнуются.

      – Мари, о чем ты? Я прихожу домой, когда хочу, и все это знают. Матушка, конечно, волнуется. Сейчас еще повязку заметит… ничего. А ты не скучай, скоро я появлюсь, если ты не против, – он остановил на ее лице заинтересованный взгляд.

      Мари еще думала, как лучше сказать, а Луи спокойно погладил ее по щеке, провел пальцами по подбородку.

      – Ведь ты не против, если я зайду как-нибудь?

      – Я буду рада вам, – тихо ответила Мари, глядя ему в лицо.

      Луи ушел, а она все не ложилась спать, да и когда легла, все не могла успокоиться. Он прав, прав тысячу раз: она не чувствовала себя оскорбленной в то утро, когда Луи дерзко поцеловал ее. Лишь успокаивая свою совесть, она говорила себе, что