Прелестник. Наталья Колобова

красное вино. Лицо Элен окаменело, впрочем, могла бы и не стараться, потому что молодой человек не обратил на ее появление никакого внимания. Но она, увидев, что никого поблизости нет, и зная, что Анна и Леонора заняты у портного, решила прямо высказать свое неудовольствие.

      – Сударь, – предупредительно-холодным тоном отчеканила Элен, – оставьте в покое мою камеристку.

      Он не ответил.

      – Вы слышите? – настаивала Элен. – Не трогайте Сесиль.

      Луи равнодушно поглядел на женщину и тихо проговорил:

      – Какого черта? Хотите мне испортить настроение перед дежурством?

      – Перестань прикидываться, – рассердилась Элен, – девчонка и недели не отработала, а ты уже лапы распускаешь.

      – Она что, жаловалась? – нахально спросил он.

      – Я сама видела, как ты ее в углу прижимал.

      – Так ей же нравится…

      – Замолчи, слушать тебя противно. Жену ни во что не ставишь.

      – А она меня ставит во что-нибудь? Шлюха…

      – Луи, не смей так говорить о моей дочери! – не на шутку разошлась Элен. – И к Сесиль не подходи. Да что же это такое? Ну ведь ни одной юбки не пропустишь! И в кого ты такой?

      – Ну вот что, – поднимаясь, обычным решительным тоном заявил он, – в этом доме пока я хозяин. Вы все живете за мой счет: я вас кормлю, одеваю, на мои деньги вы покупаете побрякушки, а Леонора еще и в карты играет. Но все дела приходится вести мне. Вас даже летом в Куломье не затащишь, – деревня, видите ли. А не будь Сен-Шели да Куломье, вы бы нос не задирали.

      – Нечего нас попрекать, – попыталась она возразить, но Луи продолжал:

      – И учтите, мадам, слуги здесь тоже за мой счет живут, так что у меня на Сесиль не меньше прав, чем у вас.

      – Тебе что, других девок мало?

      – Я, между прочим, никого не заставляю.

      Луи спокойно налил себе еще вина.

      – Значит, надо полагать, что девчонку ты мне испортишь.

      – Полагайте, как хотите, мадам, только оставьте меня в покое, мне ночью дежурить.

      – Ах, дежурить. И поэтому ты напиваешься, – презрительно заметила Элен, уже собираясь уйти.

      – Я не напиваюсь. К вечеру буду как стеклышко.

      – Да, если учесть, что глаза у тебя уже стеклянные, то к вечеру ты остекленеешь совсем, – и она пошла по своим делам, но через минуту услышала выстрел, звон разбившегося вдребезги стекла и была принуждена вернуться. Луи сидел на диване, держа в руке пистолет, а разбитая рюмка валялась в нескольких шагах.

      – Сударь, вы спятили? – возмутилась Элен.

      – Вы опять тут? А я думал, вам некогда. Решил пистолет проверить. Стреляет… пока.

      – Ни минуты покоя: то одно, то другое, когда же это кончится? – рассуждая сама с собой, Элен все же покинула залу, а Луи забрался на диван и моментально уснул.

* * *

      Через пару дней, ближе к вечеру, в дом герцога пожаловал гость. Им оказался Люсьен. Он был возбужден и, видимо, торопился поделиться с другом приятной новостью. Его встретили женщины.