Прелестник. Наталья Колобова

Бог даст, все будет хорошо. Не волнуйтесь за меня.

      – Он любит тебя, – в раздумье сказал виконт, – поверь мне. Я хорошо знаю Луи. Ни одну женщину он так не уважал и не ценил. А его семья – одно название. Подумай, Мари, вы оба можете быть счастливы. Рядом с ним ты не пропадешь, будешь, как за каменной стеной. Он все для тебя сделает.

      Мари отрицательно покачала головой.

      – Не уговаривайте меня, – проговорила она с тихой улыбкой, – я не могу вернуться. И прошу вас, не говорите никому, что видели меня.

      Люсьен тяжко вздохнул. Она же настаивала:

      – Пожалуйста, обещайте мне, что не скажете Луи. Я знаю, что вам трудно дать такое обещание, вы его друг, но, ради всего святого, обещайте. Поверьте, так будет лучше для всех.

      – Хорошо, – твердо сказал Люсьен, – я никому не скажу, обещаю.

      – Благодарю вас, сударь.

      – Меня не за что благодарить. Могу ли я чем-нибудь помочь?

      – Я не нуждаюсь, – просто ответила Мари.

      И все же Люсьен выложил свой кошелек и сказал:

      – Понимаю, что это не утешение, но возьми.

      – Что вы, сударь?

      – Возьми, – строго потребовал он, – тебе могут понадобиться деньги и, если что, отправь мне письмо. – Люсьен взял перо и бумагу, лежавшие тут же, на письменном столе, и начеркал несколько строк, затем протянул лист Мари.

      – Я очень благодарна вам, сударь, – признательно сказала она, – не знаю, увидимся ли мы еще, но я никогда не забуду вашего участия. Я, может, была бы рада воспользоваться вашими советами, но поймите меня правильно. Не из каприза я отказываюсь и прошу вас молчать. Мне очень жаль.

      – Ты хоть иногда думаешь о нем? – вдруг спросил Люсьен.

      – Я до смерти буду помнить его, – горячо призналась Мари.

      – Я так и думал, – упавшим голосом сказал Люсьен и напомнил: – Так не забудь, если понадобится помощь, напиши, – я сделаю для тебя все, – он поднялся и собрался уходить, а Мари, немного удивленная его последними словами, признательно посмотрела.

      Луи всегда затмевал его своим блеском, но ведь недаром же он гордился другом. По сути дела, у Луи не было иных друзей. Настоящим был только Люсьен, и Луи это отлично понимал и не променял бы такого друга ни на кого. Казалось, на что способен этот худощавый, стройный юноша с бледным лицом и темными выразительными глазами, всегда сдержанный, спокойный, порой хладнокровный? Но за дружбу, за честь встанет грудью и не предаст, – эта суровая решимость читалась в его глазах. Не потому ли на первый взгляд бесшабашный Луи держался за него, как за соломинку, в мире лжи и лицемерия. Луи, всегда веселый и легкомысленный, чуял людей, видел, кто настоящий, а кто – так себе; и с тех пор, как дружба накрепко связала его с Люсьеном, никому не давал он в обиду друга. Еще не было человека, который бы их поссорил.

      Но почему Люсьен взялся помогать Мари? Из человеколюбия лишь только? Из чувства дружбы? Кто знает. Все, что имело отношение к Луи, он принимал как свое. И как теперь поступить? Сдержать обещание или сообщить, ведь Луи просил, если будут новости, говорить. Сложная была задача.

      Люсьен побывал в монастыре