Прелестник. Наталья Колобова

по настроению, а потом дарил их матери.

      Вот и сейчас герцог полил своих «любимцев» и, совершенно довольный, неторопливо потягивал бордо.

      Заметив виконта, он с радостной улыбкой поднялся навстречу и, крепко обняв его, тут же налил вина в принесенную предусмотрительным слугой рюмку. Люсьен знал, что отказываться напрасно, и поэтому безропотно выпил за здоровье друга.

      – Я, видно, не вовремя? – устраиваясь на стуле, спросил виконт.

      – Вот еще, вы всегда вовремя, Люсьен. Давно не заходили.

      – Дел много.

      – И у меня тоже. Как там, эти «феи» вас не уморили?

      – Нет, а с чего это вы тут один? Опять с Леонорой поссорились?

      Луи был навеселе, но еще соображал, поэтому серьезно ответил:

      – Зачем ссориться, когда у нас боевые действия идут без перемирий.

      – А Франсуа? Как он?

      – Франсуа и я – единственные мужчины в семье, нас надо беречь. Эти женщины… не могу, ну лезут, лезут со своим воспитанием, не дают мне ребенком заниматься. Мать балует его, Элен туда же, а этой вертихвостке наплевать на все. Я без конца с ними воюю, хочу, чтобы Франсуа вырос мужчиной… Вы ведь хотите что-то сказать, а? Выпейте еще.

      – Благодарю, мне довольно, – вежливо отказался Люсьен, – я действительно хотел кое-что сказать. Меня посылают встречать итальянцев.

      – Куда посылают? – не понял Луи.

      – Ну, на границу, куда еще? Разумеется, буду сопровождать своего начальника.

      – Поздравляю.

      – Благодарю, но это не все. При мне говорили, что командиром сопроводительного отряда назначат вас.

      – Меня? – переспросил герцог.

      – Ну да, король одобрил вашу кандидатуру, так что завтра, видимо, вам скажут. Я так рад, что мы вместе поедем.

      – Я, признаться, тоже рад. Наконец-то хоть какое-то дело. Можно неплохо проветриться, правда?

      Люсьен скромно согласился, потому что выражение «проветриться» означало у Луи большую гамму значений от легкой прогулки до самой рискованной авантюры, причем эти приключения не обходились без женщин. Люсьен не то чтобы боялся выходок друга: безрассудный риск его привлекал мало.

      – Помните, я говорил, что хочу купить полк? – печально спросил герцог.

      – Да, – просиял виконт, – как скоро?

      Луи тяжко вздохнул:

      – Нет, друг мой, видно, нескоро. Король не разрешает. Говорит, я здесь ему нужен.

      – Он прав, если подумать, – решив поддержать друга, заметил Люсьен.

      Луи непонимающе взглянул.

      – Нужно ли вам звание «полковника в слюнявчике»?[4] – прямо пояснил виконт.

      Герцог с негодованием ответил:

      – Я не новобранец… не понимаю, как вы можете…

      – Послушайте, но вы, можно сказать, командуете ротой.[5]

      – Ротой командует король, – поправил герцог.

      – Это разумеется, – согласился Люсьен, – хотя это формальность, но после капитан-лейтенанта

4

«Полковниками в слюнявчиках» называли очень молодых, но состоятельных дворян, покупавших старшие офицерские чины. Таким полковникам было по восемнадцать лет, а то и меньше.

5

В мушкетерской роте в разные периоды служили от 50 до 250 человек. В описываемое время в королевской свите значились две роты по 250 человек.