Литературный призрак. Дэвид Митчелл

смотрит этаким Хамфри Богартом. – Будь загадочен, малыш. Будь крут. Понял?

      – Понял, понял. Буду брать пример с тебя. Когда ты прошлый раз влюбился, ты был крут, как Бемби. А если серьезно?

      – А если серьезно… – Кодзи выпускает еще одно колечко дыма. – Любовь, по-моему, вырастает из понимания, разве нет? Нужно очень хорошо узнать человека, чтобы полюбить его. Поэтому любовь с первого взгляда – явное противоречие. Если, конечно, с первым взглядом не происходит мистическая загрузка гигабайтов информации из одного мозга в другой. Но это ведь маловероятно, правда?

      – Хм. Кто его знает…

      Я налил другу чашку чая.

* * *

      Вишневые деревья как-то вдруг все покрылись цветами. Волшебная кипящая пена колышется над нашими головами, окрашивая воздух в цвет, который невозможно описать простыми словами вроде «белое» или «розовое». Как невзрачным деревцам из безымянных закоулков удается породить эту нездешнюю материю? Ежегодное чудо, которое не укладывается у меня в голове.

      Это утро звучит, как Элла Фицджеральд. На свете много чудес, что ни говори. Достоинство, благородство, доброта и юмор встречаются там, где не ждешь. Уже старухой, с ампутированными ногами, в инвалидной коляске, Элла пела, как девочка, которая только что окончила школу и встретила первую любовь.

      Звонит телефон.

      – Это Такэси.

      – Привет, босс. Как твои дела? Хорошо?

      – Ничего хорошего. Хуже некуда.

      – Что случилось?

      – То, что я идиот. Полный идиот. Законченный идиот. Почему, почему люди так по-идиотски себя ведут?

      Он уже напился вдрызг, а я успел выпить только чашку чая.

      – Скажи, Сатору, в каком месте у человека рождаются такие желания? Нет, ты мне скажи! – требует Такэси, словно я наверняка знаю, но из вредности отказываюсь открыть секрет. – Полчаса судорожных объятий, несколько укусов, три секунды оргазма – если повезет, полчаса приятной полудремы, а когда очнулся – понимаешь, что ты просто мерзкий кобель и спустил в унитаз миллионы сперматозоидов и шесть лет брака. Почему мы устроены таким образом, ну почему?

      Не знаю, как ответить, чтобы было и честно, и утешительно. Так и говорю:

      – Не знаю, Такэси.

      Тогда Такэси рассказывает мне всю историю, причем раза три.

      – Понимаешь, за мной заехала жена. Мы условились пообедать вместе, хотели обсудить наши отношения, договориться до чего-нибудь… Я купил ей цветы, она мне новый полосатый пиджак… Ужасно отстойный, конечно, но главное – она помнит мой размер, понимаешь… Это как трубка мира… Мы уже собирались выходить, но тут она зашла в ванную… И что она там нашла, как ты думаешь?

      Я хотел было сказать «труп домработницы», но вместо этого переспросил:

      – Что?

      – Косметичку домработницы. И платье. И еще записку. Губной помадой на зеркале.

      – И что она написала?

      – Не твое дело.

      Я слышу позвякивание льдинок – Такэси доливает в бокал.

      – Короче, жена все прочла, спокойно вышла из ванной, облила пиджак водкой, подожгла и ушла, не сказав ни слова. Пиджак