Работаем с полудня до апокалипсиса. Ирина Вадимовна Лазаренко

о счетах, и их часы ещё не сбились с ритма.

      Не судьба указывает избранных, их выбирает пустота, которая требует заполнения. Мир не выдаёт лицензий на свершения. Но многие большие события начались с одного неуверенного поворота штурвала, и неравнодушие оказалось важнее опыта, а решимость – мощнее волшебства. Бывает так, что кто-нибудь обычный оказывается больше, чем все думают, он попадает в необычные условия и становится атлантом, и поднимает небо на своих плечах…

      Тан умолк, словно проснувшись, провёл ладонью по лбу, отбрасывая красно-рыжие пряди и раздумчиво добавил:

      – Но, конечно, бывает и так, что не поднимает. Надрывается.

      Дина смотрела и смотрела на Тана и не отваживалась спросить: почему он говорит все эти слова, откуда в нём такая уверенность, словно он видел нечто подобное десятки раз и откуда, откуда он знает вещи, которых знать вроде бы не должен? Как давно он видел и знает? Кто он, собственно, такой?

      Сейчас, глядя в глаза Тану, Дина снова не могла понять: серые они всё-таки или сиреневые. А Тан вдруг протянул руку и коснулся самых кончиков её пальцев. Просто коснулся пальцев, но каким-то образом в этом простом жесте было столько уверенности, силы, обещания поддержки и… и ещё чувствовалось, чего в этом жесте нет.

      Пустых заверений, что всё непременно получится. Голословных обещаний и успокоительных поглаживаний. Тан ни на мгновение не пытался сделать вид, что предлагает Дине лёгкую задачу – но обещал, что она пойдёт не одна.

      – Это примерно то же самое, что быть ребёнком, который уходит в весну, – тихо сказал Тан. – Только умнее. И глупее тоже. Ведь в тот раз тебе удалось вернуться домой до рассвета.

      Дина снова закурила и посмотрела на Мыша. Кто его знает, на что она рассчитывала. Может, что у него окажется другой план, получше. Или что сейчас Мыш достанет из кармана будильник и Дина проснётся.

      Мыш отставил пустой бокал из-под пива и двинул на середину стола большой чайник с холмской росписью.

      – Ну что, чайку?

      Глава 6

      (в которой кто-то жрёт и не толстеет)

      Тан

      Молодой синтавр вёл через сквер большую группу пенсионеров с палками для ходьбы. В основном это были человеческие женщины, но мелькали и несколько мужских бород, размахивали палками трое или четверо трошек.

      – Брюшки сильные, плечи расслаблены! Следите за ритмом, как будто идёте на всех четырёх ногах! Флориане, подтяните крупы, дышите глубже, как перед весенним клацуном!

      Трошки захихикали. Тан остановился, провожая взглядом дивную процессию. Лица у всех разрумянились, волосы выбиваются из-под капюшонов и шапочек. На синтавра, размахивающего голыми рукоклешнями, холодно было смотреть, даже зная, что эти товарищи не особо мёрзнут и на северных приисках: у них хитин и густая длинная щетина, эволюционировавшая в подобие шерсти.

      – Наталья, хитинец ровнее, представьте, что несёте на голове корзину с кормом! Вы все сегодня молодцы, вы двигаетесь, как юные жеребята! Ах этот воздух,