Галактический консул: Гребень волны. Гнездо феникса. Евгений Филенко

ты говоришь – сильный…

      Могло случиться все что угодно. Девушка могла влепить ему затрещину, как подонку. Могла расхохотаться ему в лицо. Он того заслуживал.

      – Вот-вот, – сказала Рашида печально. – Ты и сейчас не хочешь, чтобы за тебя решала я. Другой на твоем месте был бы на седьмом небе от счастья. А ты снова берешь все на себя. Ничего, Костя. Я гордая, но не с тобой. Тебя я подожду.

9

      Кратов тихонько толкнул дверь каюты, на цыпочках прошел по пружинящему полу, расстегивая куртку. Он неплохо видел в темноте, и ему удалось добраться до своей койки без излишнего шума. Однако Стас все же заворочался, засопел в другом углу, зашебуршал одеялом.

      – Казанова фиговый, – сказал он внятно. – Друзья так не поступают.

      – Честное слово… – попытался возразить Костя, покраснев.

      – Молчи, ловелас. И без тебя знаю, что ты здесь ни при чем. Что я – слепой? Но если тебя завтра снимут с полета, я буду только рад. Поделом: либо корабли водить, либо амуры вертеть.

      – А сам-то, сам! – возмущенно застонал Кратов.

      – Главное в нашем деле – вовремя отступить, – бухтел Ертаулов, закапываясь в одеяло с головой. – Построить редуты и флеши…

      – Ну-ну, – пробормотал Костя и после паузы добавил мстительно: – Фортификатор фиговый.

      Он лежал с закрытыми глазами. Спокойно, расслабившись, как учили. И непонятная, так и не объясненная для себя тревога оставляла его – едва ли не впервые за весь день. Уходила в прошлое, затерявшись в толчее прежних полудетских, полувзрослых забот и мыслей, которым, наверное, уже не было места в завтрашней жизни. Но, пропадая, из-за дремотной пелены она еще продолжала грозить: «Вернусь. Не знаю, как все прочее, но я-то вернусь».

      «И на здоровье, – умиротворенно думал Костя. – Вот вернешься, тогда и разберемся. Что попусту пугать…»

      Теперь он был один, совсем один – давно уснувший Стас не в счет, – и в нем не оставалось и следа душевного разлада.

      Где-то рядом, за слоями броневых плит и жаропрочной керамики, неслышно плыла Земля. У нее была своя жизнь, которая, следовало признать честно, не так уж и волновала Кратова сейчас. Что такое, если разобраться, Земля? Планета-дом, планета-гнездо, голубой с зеленым шарик, расцвеченный сполохами мегаполисов. Родной, единственный и так далее, но – всего лишь песчинка в пустыне, капля в океане. И его, и всё сущее на этом свете обнимает, обволакивает звездный кокон Галактики.

      Костя попытался, только рискнул вообразить, что же там творится среди шелковых волокон этого кокона, и у него закружилась голова. Ему рано еще было, не окреп… И он отступился, перевел мысли в привычное русло и подумал о том, как завтра, нет – сегодня, усядется в кресле второго навигатора. Поплотнее, поудобнее, надолго – пока не придет пора занять кресло первого. Опустит пальцы на клавиши управления и будет с полным осознанием собственной значимости выслушивать четкие и весомые команды мастера и сам в свою очередь отдавать такие же команды.

      Открыты мне Небесные врата,

      Из перьев птиц я надеваю платье;

      Взнуздав дракона, мчусь я