Дзен в стиле дзинь. Венера Петрова

а кто эти дела решает? Не я? Ну, ты неблагодарная.

      – Спасибо, конечно, или этого мало?

      Так вот почему Люция из кожи вон лезет, чтобы выручить подругу. Ангелина тупо шантажирует подполковника. У каждого в этой жизни свой собственный интерес. Доброты в чистом виде не существует.

      – Знала бы ты, что именно со мной делал отец этого Стёпы, твой чёртов родственник, по-другому бы заговорила. Я могу себе позволить месть. Зло должно быть наказано. Если не сразу, так позже. Сам не смог ответить за свои злодеяния, достаётся сыну. В чём тут подвох? На бога надейся, сам не плошай. Бумеранг может и не прилететь, почему бы тебе самому не превратиться в бумеранг?

      При этом Люция пьёт стопку за стопкой, не закусывая.

      – Ладно тебе, дело прошлое.

      – Такое не прощают. Не всё проходит бесследно, особенно, когда это изнасилование.

      – Думаешь, меня не насиловали? Мы – из тех мест, где каждый второй насильник.

      – ?

      – Я же тебе не всё рассказываю.

      – С трудом верится, чтобы ты такое утаила.

      – Трудно было, как же этим не похвастаться? Но меня это не напрягает, и давно это было. Ну, изнасиловали, и за это грех на душу брать?

      – За это я никого не убивала, и весь свет не возненавидела. И на мужчин аллергии нет, раз у меня сын родился.

      – Но замуж так и не вышли, ибо обе знаем – ловить там нечего.

      – Нырять всё же приходится…

      И обе дружно захохотали. Бабы есть бабы, хоть в погонах, хоть голые – у них одно в голове. Весь смысл бабского бытия, да и нытья, это – они, и только они… Весь показной феминизм, карьеризм, все «измы» коту под хвост.

      – Надо было сходить, Шуру жалко.

      – Конечно, сходи. Как-никак родня.

      – Ты?

      – Я?!

      – Ты, ты. Шура – твоя одноклассница.

      – Очнись, я Шуру сто лет не видела.

      На том и закончилось застолье. Ангелина вся в предчувствиях, по себе зная, что беда одна не ходит. Ушла домой, навстречу всем бедам и несчастьям. Люся осталась одна, ожидая своей участи. Как бы она не отнекивалась, всё это глубоко задело. Арбыкин Стёпа за дело сел и отсидел срок. В том, что с ним потом случилось, её вины нет. Но почему так гадко на душе? Может, она спутала вкус водки с проснувшейся совестью? Хотя совесть, обычно, даёт знать с утра с бодуна… Так-то её нет. Надо было не выжидать столько лет, чтоб отомстить за обиду и унижение, а наносить удар сразу адресату. Но она была слишком молодой. Тогда, да и сейчас не принято трубить всюду о том, что тебя изнасиловали. Но в наше время часто из этого выжимают выгоду. Позор имеет свой ценник. Зависит от того, кто тебя изнасиловал. Везёт не всем. Успешные, обеспеченные не часто насилуют.

      Игра в одни ворота

      Утро наступило, высохли гланды. Дзинь-дзинь!

      – Это опять я.

      – Ну?

      – Сходила к Шуре.

      – И?

      – Словарный запас иссяк? Или это просто сушняк? На похороны хотя бы пойдёшь?

      – И как это будет выглядеть? Похорон только не хватает для полного счастья.

      – Одна же не пойду, у меня