Свинцовый крест. Лидия Евгеньевна Короткова

вот и назвала Вулканом. Ещё минуту назад Васька об этом и не думал, но такое объяснение теперь ему казалось самым правильным.

      – Ничего себе хороший! – у Мишки о Вулкане было своё мнение,– кусает всех подряд, его и на цепи из-за этого держат. Помнишь, как я от него еле убежал?

      – А ты не дразни.

      – А я и не дразнил.

      – И мимо его дома не ходи, и не зли его.

      – Ещё чего! Где хочу, там и хожу.

      – Тогда и на Вулкана не обижайся, сам дурак.

      Мишка, наученный горьким опытом, не стал дожидаться, когда Васька бросится защищать Вулкана, и махнул рукой:

      – Айда за стол, пельмени уже сварились, – ссориться ему совсем не хотелось, – а можно я тоже буду иногда называть тебя Вулканом? – Мишка ожидающе смотрел на друга.

      – Зови, согласился Васька, мне такое имя нравится. Мир был восстановлен. Больше они никогда не дрались.

      Октябрина до сих пор всё ещё не решила, рассказать ли подругам о настойчивом пациенте, посягающим на её одиночество, или промолчать. Если бы она была полностью уверена в том, что это несерьёзно, она бы уже давно посмеялась вместе с ними над этим заезжим мальчишкой, который задумал стать отцом её сыну, но её до сих пор одолевали сомнения, и она не знала, как поступить. А если он и правда скоро заявится, как обещал? Не лучше ли открыть подругам свою тайну, – думала она, склоняясь в пользу откровенности, – вдруг до того времени и не представиться другого случая, решат, что скрытничаю, не доверяю…

      – А ты, Октябрина, что молчишь? – соседка давно заметила, что она перестала принимать участие в их общем разговоре, и внимательно смотрела на неё, ожидая ответа.

      – Так, задумалась о своём, – на глазах Октябрины заблестели слёзы.

      – Вспоминай не вспоминай, а жизнь продолжается, одна ты теперь и за бабу, и за мужика, да и ни к чему Мишке видеть твои слёзы. Я тебе больше скажу: не надо ставить на себе крест, ты ещё молодая, глядишь, и встретится хороший человек.

      Октябрине показалось, что соседка прятала усмешку, как будто умышленно что-то не договаривала, но тут же успокоилась: соседка переключила своё внимание на Киру:

      – А ты меня глазами не жги, знаю, что говорю, побольше вас на свете прожила. Может быть, ты только о том и мечтаешь, чтобы Васька вырос без отца? Виктора уже не вернёшь, а сама-то ты чему парнишку научишь?

      – Или думаешь, ей сладко? – Екатерина кивнула в сторону Фаины, – спроси, как она со своим Ванюшкой справляется, вон уже какой вымахал, гляди, и курить начнёт, а то и совсем от рук отобьётся – упустишь, потом всю жизнь будешь каяться.

      – Разве мы сами не понимаем, – прервала её Кира, – да только где они, женихи?

      – А Пётр чем не жених, каких же вам ещё надо?!

      Кира и Фаина переглянулись, они не понимали, о ком идёт речь. Октябрина залилась краской и готова была провалиться сквозь землю: её секрет известен Екатерине, и не исключено, что не только ей одной, а лучшие подруги пребывали в неведении. Соседка сразу всё поняла и немедленно пришла ей на помощь.

      – Да вы только посмотрите на неё,