Другой день, другая ночь. Сара Райнер

перила, чтобы не упасть.

      Минивэн припаркован неподалеку у эстакады, и через некоторое – довольно долгое – время ветер с моря и шум разбивающихся волн успокаивают Майкла настолько, что он в силах сесть за руль.

      Через окошко в машине видны вызывающие, дерзкие, огромные красные цветы. Сердце вновь бешено стучит.

      Они словно глумятся над ним: «Ну, и что ты теперь будешь с нами делать? Продавать за песню в своем жалком магазине?»

      4

      Днем по дороге из школы Карен и Молли заходят в кооперативный магазин в Севен-Дайлз. Карен тянет руку за буханкой цельнозернового хлеба, когда Молли спрашивает:

      – А бабушке мы разве не возьмем?

      Мать Карен любит белый нарезной, начиная с Рождества Карен покупала и его тоже.

      – Мы пока не будем ходить к бабушке.

      Малышка смотрит на нее с тревогой.

      – Она вернулась в Португалию?

      – Бабушка больше не живет в Португалии, – объясняет Карен, становясь в очередь в кассу. – Теперь она живет намного ближе, помнишь? Она уехала к себе в квартиру, неподалеку от дедушки.

      – А почему бабушка и дедушка не живут вместе?

      Господи, думает Карен. Устами младенца. Вот как ей объяснить?

      – Дедушка нездоров, он живет в специальном доме, там за ним ухаживают медсестры.

      – Значит, бабушка сейчас одна?

      Карен чувствует укол совести.

      – Да, милая, одна.

      – О. – Молли хмурит брови. – Она грустит?

      Вопрос дочки удивляет Карен.

      – Наверное, – говорит она смущенно.

      – Как ты без папы?

      – Ну…

      – Если бабушке грустно, пусть переезжает жить к нам, – заявляет Молли.

      В тот самый миг они подходят к кассе. Слава богу, теперь у Карен есть возможность переключиться на кассира.

* * *

      – Вот те на! Неужели никого не было на месте? – спрашивает Али, увидев, как Майкл выбирается из минивэна у «Цветущего Хоува».

      – Еще как были. – Голос Майкла похож на рык.

      – Но…

      Али замечает в багажники амариллисы, и у него вытягивается лицо.

      Ему можно сказать, думает Майкл. Али-то уж точно меня поймет. Торговля у соседа сошла на нет с тех пор, как в сотне метров от них открыли «Теско Метро». К счастью, места для цветов там не нашлось.

      – Дали от ворот поворот.

      Майкл в сердцах бросает поддоны с розами на тротуар. Он коротко обрезал стебли специально для гостиничного ресторана – кому теперь продашь такую кучу бутонов?

      Один за другим он берет из багажника драгоценные букеты и относит их к дверям. Когда очередь доходит до главной композиции для стойки, он чувствует, как от злости начинает щипать кожу.

      – Давай-ка помогу, – говорит Али, и они вместе опускают амариллисы на землю.

      – Чертов Тим прекрасно мог позвонить по городскому, – заканчивает свой рассказ Майкл. – Уж тогда я бы точно услышал.

      – Он обязательно должен был поговорить с тобой лично, – кивает Али.

      – Знаешь, что он сказал мне перед Рождеством?