Bottomless Pit. Delhy

немного, – отмахнулся друг.

      – Куда "немного" вообще? – не унималась девушка, – Ты вытащил меня в ночь! Если кто-то прознает-

      – Да не трясись ты так! – самозабвенно отмахнулся Сонье, – Сколько раз мы сбегали? Десятки! Сотни раз! Тебе не первый десяток лет, Джина! Сегодня день приговора. Разве ты не понимаешь, что это значит? – в голосе его чувствовалось… Восхищение? Джина не могла точно описать того, что слышала, но даже то, что слышала сейчас – ей уже ой, как не нравилось. Это имело запах проблем, а за проблемами всегда неустанно следовал нагоняй от Берты. В лучшем случае. В худшем же… Даже думать было страшно, что мог предпринять отец по отношению к ней.

      – Но кого? Ведь с последнего суда прошло больше трех лет. Если бы произошел поджег, кража или убийство, то вряд ли…

      – Братишка сегодня был у тетушки, – резко перебил ее лучший друг, – Она сказала, что вечером будут разжигать костер для осужденного.

      – Чт-…? Человека?!!

      – Представляешь! Позавчера старик Джан донес на соседей своей сестры. Рядом с ними мрет скотина, дети болеют. Он сказал, что видел, как бабка делала этот… Приворот что ли. Дом перевернули вверх дном, Джина, я до сих пор не могу в это поверить!

      Их настигла тишина. Всего на какую-то секунду, но внутри все обмерло, предчувствуя что-то по-настоящему страшное. Она обернулась на пронзительный крик, достигший их, и сердце Данте ушло в пятки.

      – Что это было? – прошептала девушка, словно их мог кто-то подслушать. Давид резко схватил ее за руку и поволок за собой.

      – Началось!

      Вновь срываясь на бег, они спешили туда, куда вели одни глаза на двоих. Внутри, в ее горячо ненавистной темноте, тело обволакивал кокон страха. Что-то нехорошее подкрадывалось сзади и наступало на пятки.

      – Эти… Эти люди что-то нашли?

      – Да, говорят, в погребе больше десятка мертвых овец! Один черт ногу сломит, если поймет, как такая слабенькая старушка на своем горбу затащила их в дом, – возбужденно трещал Сонье.

      – Может, она их живыми привела, а в доме уже…? – предположила Джина.

      – Почем знать.

      – Но зачем ей столько овец? – не понимала она.

      – Да не они, – цокнул Давид, возмущенный глупостью подруги, – Ей нужна была их кровь.

      На секунду Джина выпала из реальности. Она не слышал больше Сонье, воспроизводя, поднимая с глубин своей памяти голоса. Тысячи, среди которых звучит лишь один нужный – голос жертвы.

      Соседка старика Джана… На сколько не подводила память, то это была женщина средних лет. Не такая уж и старушка, если подумать. Кажется, того же возраста, что и придворные ее отца. Вполне милая , добрая душа, разговор с которой перепадал ей пару раз. Она приторговывала тканями на рынке, имея самое лучшее место.

      Да, у нее были завистники. Но, чтоб старик Джан, да и из-за такой глупости, как торговое место…

      " Джина, это ничего – что ты не видишь мира. Порой даже зрячие – еще те близорукие идиоты, которые дальше носа своего, да и не увидают " – вспомнились ей слова Берты. Она поджала губы, не испытывая в душе той же радости,