«Русские» пьесы. Петер Хакс

же вы лишаете меня свободы?

      ВАДИМ

      Я запрещаю вам всякие сношения с этим врагом отечества, Рюриком. Клянитесь, что возьмете в супруги любого, кого назначу я.

      РАМИДА

      Нет. Уходит.

5

      Пренест, Вадим.

      ВАДИМ

      Докладывайте. Что отвечает Новгород?

      ПРЕНЕСТ

      В общем, я нашел путь к их сердцам.

      ВАДИМ

      Отлично.

      ПРЕНЕСТ

      Я отправился к тем, кто пользуется влиянием, и чья гордость ропщет против единовластия. В глубине их молчания таятся молнии гнева. Я сказал: «Прежде наш вольный город был владыкой, царем царей. Он взрастил больше великих мужей, чем найдется престолов на всем Севере. Ныне наша вольность погибла и с нею померк весь наш блеск. Но вот приближается Вадим со своей дружиной, он отомстит наглецу, отупляющему вас медом своего лицемерия». Некоторые возражали, что, дескать, Рюрик добр. А я на это: «Да, Рюрик добр».

      ВАДИМ

      Что? Рюрик добр?

      ПРЕНЕСТ

      Погодите, так оно умнее. Рюрик справедлив? Да, справедлив.

      ВАДИМ

      Что?

      ПРЕНЕСТ

      Рюрик хорош собой? Да. Сейчас поймете, господин Вадим, так было нужно, для убедительности. Вы – товар, который я продаю, и не товару меня учить, как его продать. Но, говорю, доброта Рюрика, справедливость Рюрика, красота Рюрика – это все ничего не стоит, поскольку Рюрик – самодержец. За этим самодержцем последуют другие, не такие добрые, не такие справедливые, не такие красивые. Сегодня Рюрик уважает законы. А другой потом их растопчет. Рюрик добродетелен в своем княжеском плаще. Но самодержавие – уже порочно. Вспомните, соотечественники, всех властителей во все времена во всей вселенной. Никому из них не удалось надолго сочетать богоравную власть и человеческую слабость. В лице витязя, который вами правит, вы должны уничтожить убийц, идущих ему на смену.

      ВАДИМ

      Довольно. Меня убеждать не нужно.

      ПРЕНЕСТ

      Так я им сказал.

      ВАДИМ

      Весьма красноречиво.

      ПРЕНЕСТ

      Спасибо, господин Вадим. Бывают обстоятельства, когда моими устами вещает дух вольности. Тогда меня не удержать. Уже сегодня, говорю, происходят вещи, вызывающие печальные предчувствия. На кого, говорю, опирается его власть? На знатных бояр, которых мы знаем и с которыми состоим в родстве? Нет! На его личную охрану, на дружину этих русов, варягов без роду, без племени. Нет у них ни имени, ни имения, разве что награбленное на войне. Они носят доспехи побежденных, ведь им не на что купить свои собственные. По одному его знаку эти вороги без колебаний бросятся на любого, хоть бы и на вас, исконных новгородцев. Неужто вы хотите, говорю, такого ига? И тут они все как один взвыли вслед за мной: «Идемте и пронзим грудь самодержца!»

      ВАДИМ

      Ловко, ничего не скажешь.

      ПРЕНЕСТ

      Ух, как их проняло! Мои слова стояли за их порывом, как темнота за пламенем. Мужчины и женщины…

      ВАДИМ

      И женщины?

      ПРЕНЕСТ

      Три, господин Вадим. Три благословенные боярыни. Госпожа Варвара, искусница, вышивает языческие узоры на византийский манер; госпожа Вера, повивальная бабка, и госпожа Фрейя, знахарка. Новгород почитает